Тайна заброшенной часовни - [8]

– Какие гебятки! Какие внучки! – восторженно просюсюкал Павел Потапович и, игриво подмигнув бабушке близнецов, добавил: – Гастет моводежь. А мы с вами стагеем. Но ничего. Еще покоптим небо. Есть погох в погоховницах.

Почтенный академик еще раз игриво подмигнул Анне Константиновне и побежал оповещать о появлении призрака других многочисленных знакомых.

– Ну, мойте руки, – обратилась к внукам бабушка. – А я сейчас быстренько все разогрею.

И она скрылась в кухне.

– Ты все слышала? – включив посильнее воду, прошептал сестре Дима.

– Если не все, то главное, – отозвалась Маша. – Теперь я знаю, что Вовка нам не наврал.

– Это ежу понятно, – отмахнулся брат, – Интересно, а что пишет о призраках этот Владимир Коркин?

– Спроси у Павла Потаповича, – предложила сестра.

– Еще чего, – решительно воспротивился Дима. – Он же немедленно раззвонит на весь поселок, что мы интересовались статьей Коркина.

– Пожалуй, ты прав, – согласилась Маша. – К Павлу Потаповичу нельзя.

– Может, бабушке скажем, чтобы она у самого Коркина спросила? – поглядел на сестру Дима. – Все-таки любимый дедушкин ученик…

– А бабушка наша, по-твоему, совсем дурочка? – скривила губы в усмешке Маша. – Внучек Димочка попросит. А бабушка как начнет допытываться, по чему мы вдруг призраками заинтересовались и…

Больше она ничего сказать не успела. Дима в задумчивости оперся всем телом на раковину, и кронштейн, не выдержав такого напора, вылетел из стены вместе с шурупами. Раздался грохот. Дима с истошным криком отскочил в сторону. Раковина упала на пол и раскололась.

– Что случилось? – влетела в ванную комнату Анна Константиновна.

– Да вот такие дела… – указав на расколотую раковину, растерянно произнес Дима.

– Бабушка, мы с Димкой мыли руки, а эта штуковина вдруг грохнулась, – добавила Маша.

– Хорошо, я успел отскочить, – буркнул Дима. – А то бы прямо мне на ноги.

– Как ты мог! – воскликнула Анна Константиновна.

– Вопрос поставлен неверно, – с нахальным видом заявил внук. – Ты лучше у этой штуки спроси, как она могла. – И Дима ткнул пальцем в разбитую раковину.

«А ведь и правда хорошо, что не на ноги им упала», – пронеслось в голове у Анны Константиновны.

– Ладно, – сказала она вслух. – Идите обедать. Я потом слесаря вызову.

И, мысленно сетуя на «халтурщика», который так плохо установил новую финскую сантехнику, Анна Константиновна первой направилась в кухню.

– Ну Терминатор… – украдкой состроила Диме зверскую рожу Маша.

Тайной детективной клички «Терминатор» ее брат удостоился за феноменальную способность походя все сокрушать на своем пути или в самые неподходящие моменты падать. Семейные предания гласили, что в этом Дима был точной копией дедушки – покойного академика Серебрякова, о котором в ученых кругах до сих пор ходили легенды.

Отправившись в Англию получать степень почетного доктора Оксфордского университета, с вручением соответствующего свидетельства, а также очень красивой мантии и прилагающейся к ней шапочки, Дмитрий Александрович оставил там о себе долгую память. По уверению одного из английских друзей прославленного академика, ни до, ни после древний Оксфорд такого не видывал. Перед церемонией вручения грамот Дмитрий Александрович стал облачаться в мантию. Это ему с грехом пополам удалось. Однако поднявшись со своего места, чтобы принять свою грамоту, он запутался в полах мантии и упал, умудрившись под сечь представителя Оксфордского университета, который ему эту грамоту любезно протягивал.

Оба рухнули на пол. Потом их довольно долго выпутывали из мантии. В процессе борьбы академик Серебряков умудрился запихнуть, словно кляп, подол своей мантии в рот представителю Оксфорда. Часть присутствующих пыталась помочь двум ученым встать на ноги. Остальные надрывались от смеха. Свидетельство о почетной докторской степени академик Серебряков принял где-то на полу. Причем досталось оно ему тоже не без борьбы. Ибо оксфордский представитель с кляпом из мантии в последний момент, видимо, передумал вручать грамоту и вцепился в нее с такой силой, будто от этого зависела его жизнь.

Анна Константиновна множество раз демонстрировала оксфордскую грамоту внуку и внучке. Красивая плотная бумага до сей поры хранила следы былой потасовки.

Если Дима характером и повадками очень напоминал дедушку, то Маша унаследовала нрав Анны Константиновны и была столь же целеустремленной, решительной и ироничной.

Перед тем как близнецы вошли в кухню, Maшa, остановив брата, грозным шепотом произнесла:

– Если ты что-нибудь свалишь еще и на кухне, я тебя убью.

– Не беспокойся, – высокомерно ответил Дима и благополучно уселся за стол.

Обед прошел без эксцессов. Анна Константиновна, то и дело усмехаясь, повторяла:

– Ах, Павел Потапович. Ах, святая простота.

Близнецы, прикидываясь, что ничего не знают, несколько раз спрашивали:

– Павел Потапович? А в чем дело, бабушка?

Однако Анна Константиновна с завидным упорством уходила от ответа. Когда же Дима и Маша усилили натиск, она вообще перевела разговор на другую тему и больше о Павле Потаповиче не упоминала.

Едва внуки поели, бабушка объявила, что ей необходимо основательно поработать над каким-то важным фрагментом мемуаров, и спешно удалилась в кабинет.