Тайна вторжения - [38]

Штрихи к портрету моего преемника

После моего ухода руководить партией, по иронии судьбы стал Суракат Асиятилов, преподаватель Дагестанского Государственного Университета. А ирония в том, что еще в 1990 г., когда еще партия находилась у меня в дипломате, по рекомендации покойного Магомеда Сулейманова (тогда народного депутата ВС ДАССР) и Хасмагомеда Абубакарова (отца Саид-Магомеда Абубакарова, невинной жертвы террора в республике, бывшего моего заместителя партии, принимавшего активное участие в организации ИДП, уважаемого моего коллеги), я обратился к Суракату Асиятилову с просьбой возглавить ИДП. Я достал документы, проект Устава, Декларацию партии и стал рассказывать ему о наших планах. Нельзя руководить республиканской партией, находясь в Москве, потому нужен кто-то, который примет эту Декларацию, эту Программу, только по этой причине не хочу руководить, я е? не для себя создавал, готов сотрудничать, помогать, быть активным рядовым членом объяснял я ему. Как только он обратил внимание на слово тиран в Декларации, обращенное в адрес Ленина, он буквально взорвался:

— Ты что мне подсовываешь?! В конце до концов, ты не забывай, что я коммунист! Ты тут Ленина называешь тираном, ты что?! Наверное, и программа ваша такая же антикоммунистическая? Нет, нет, ты, пожалуйста, забери все эти бумаги и быстро уходи от меня. Еще я попрошу тебя, никому не говори, что ты был у меня.

— Я бы посоветовал Вам анализировать хотя бы то, что происходит в прибалтийских республиках, не говоря о Восточной Европе. Коммунизму конец настает. Нужна альтернатива. Не будет исламской альтернативы, появится криминальная альтернатива, чего на голову дагестанцев крайне не хочется.

И мы с Шапи Микатовым и боксером Шановазовым ушли от С. Асиятилова. Вот так бывший коммунист С. Асиятилов стал рулевым корабля антикоммунизма в Дагестане, запущенного мною в 1990 году. А Ш. Микатов накануне явился ко мне в гостиницу Каспий и заявил:

— Прочитал в газете твою статью, услышал о существовании Исламско-Демократической партии и решил найти тебя, поговорить.

— Очень рад, тем более рад, что ты цумадинец. Слушаю.

— Я готов привести в вашу партию боеспособную, энергичную молодежь. У меня дружеские отношения с боксером, с чемпионом мира Шановазовым. Так что, ребята у нас крепкие. Только мне надо знать, чем вы занимаетесь, какие цели и методы работы партии. Я готов на работу с вами и вступить в вашу партию при соблюдении и реализации некоторых своих принципов. Это:

1) Создание вооруженной Исламской стражи, альтернативной милиции с зеленым знаком отличия. Естественно, с получением официального статуса и с правом ношения и применения оружия. И во главе этой стражи должен быть я.

2) Переименование города Махачкалы в Шамилькалу.

3) Немедленный снос памятника Ленину в Махачкале и установление на его место памятника имаму Шамилю с переименованием и площади. Это нужно сделать на днях. Хоть сегодня я могу поднять до 1. 5 тыс. молодых ребят в городе. И снос памятника я могу взять на себя.

Долгая, продолжительная беседа с Шапи не имела успеха, упорство в высказанных требованиях Шапи выдержал до конца. Ни один из предложенных пунктов я не принял, а моим аргументам он не внял. Я человек дела, а не болтовни! Нечего ждать, нечего болтать! Надо выйти и сломать хребет системе и все!. Во дворе была осень 1990 года. Партия даже не зарегистрирована в Министерстве Юстиции! Поскольку речь зашла и о С. Асиятилове, Ш. Микатов предложил мне познакомить меня с ним и Шановазовым, чем я и воспользовался. Так мы вместе и оказались в ДГУ у С. Асиятилова. Я могу лишь радоваться и гордиться тому, что благодаря деятельности Исламско-Демократической партии Дагестана не один убежденный коммунист С. Асиятилов покинул ряды КП СС. Сотни бывших предлагали нам свою помощь, выступали на конференциях и на страницах прессы с осуждением КП СС и в поддержку ИДП. Это тоже результат.

В 1992 году Ш. Микатова я видел с активистами общества Цумада у министерства народного образования. Упомянутые выше Магомед Хайбулаев, Бадави Гаджиев и Шапи Микатов говорили о чем-то очень серьезном. Спустя несколько лет Шапи Микатов был убит в Чечне.

Роковая ошибка ученого исламиста

Сторонники тариката, особенно сотрудничавшие с коммунистическим режимом, (а такие были и остаются), тут же вступили в бой с ваххабитами Для победы в этом противостоянии они готовы были к сотрудничеству с любой властью. Ваххабиты же были неуправляемы, что и раздражало правителей. Они не могли выполнять никакие заказы с площади Ленина. Они не ждали и не просили ничего от правительства. Сотрудничать с режимом можно было по-разному. В начале 1990-х годов, когда рыночная система только-только начала развиваться, коммунисты, антирыночники по всей стране то тут, то там преподносили мелкие пакости реформаторам в виде погромов рынков. В месяц Рамадан 1992 года Хасавюртовский рынок посетил имам мечети тот самый МС. Абакаров, и предупредил торговцев маслом, мясом, другими сельхозпродуктами о недопустимости подъема цен. Установив допустимые пределы цен, и пригрозив нарушителям этих установленных им размеров, он со своей свитой и с народнофронтовцами покинул рынок. На следующий день группа молодчиков устроила настоящий погром на рынке, на асфальте валялось мясо, разбитые банки с медом, с маслом, было искалечено несколько человек… Спустя несколько дней после погрома Хасавюртовского рынка, Духовное Управление мусульман посетили работники Дагпотребсоюза с директором городского рынка. Они стали просить духовенство вмешаться в процесс ценообразования, помочь в удержании цен на товары и услуги. Намек на силовое вмешательство. Только мое выступление с разоблачением провокаторской задачи гостей сорвало эти планы. На той же встрече в ДУМД я указал пальцем на Магомед-Саида Абакарова, присутствовавшего на этом собрании, как на одного из тех, кто способствовал погрому в г. Хасавюрт. Тем не менее, заранее спланированный погром в Махачкале, который они хотели связать с духовенством, состоялся, но масштабы были не те, что в Хасавюрте. В тот же день устроили погромы и в коммерческих магазинах, в частности пострадал магазин Меркурий на ул. Буйнакского. Ожидая эти погромы накануне, в гостинице Каспий, где я жил, я выпускал листовки с призывом не поддаваться на провокации (опубликован материал в газете Дагестан). Ни по одному погрому в республике не заведен материал, никто не наказан, хотя организаторы были не в масках. Нынешний имам махачкалинской мечети на Малыгина, мой знакомый, когда-то приезжавший ко мне в Москву, Идрис Эчединский в тот же период выступил перед вышедшими с пятничной молитвы махачкалинцами с призывом устроить силовое воздействие на торговцев продуктами питания и удержать навсегда цену на мясо в пределах 3–5 рублей. Только вот не могу понять, как же так цены взлетели, когда такие авторитетные ученые исламисты могли их удержать в ежовых рукавицах и заморозить на уровне 1990–91 годов? У них-то такие возможности помочь обществу сабаб, дуг1а, ритуалы и прочие действия, недоступные светским горе-экономистам-профессорам? Силовое регулирование цен в Шариатской экономике недопустимо, Шариатская экономика самая рыночная экономика, при этом и самая социально ориентированная. Об этом могут не знать ученые исламисты с 4-х классным образованием со слабой тройкой даже по природоведению и полной программой подвально-хуторских Исламских академий советского периода развития Ислама в Дагестане. Ведь не осиливший хотя бы на крепкую тройку программу неполной средней школы вряд ли сможет осилить Ислам как науку, ибо, по моему мнению, эта наука намного сложнее и тяжелее, чем все школьные предметы вместе взятые. Обидно другое, почему ни один политик, ни один экономист России не взглянет на теорию экономических принципов строительства Шариатской системы государства? Ведь в России по официальной статистике более 20 млн. мусульман.