Тайна Врат - [103]

— Вот этого я вообще не понимаю, — кивнул головой Ренки. — Двойная серебряная пряжка на туфлях и перо кукушки на шляпе означают, что ты накануне переспал с чужой женой. Да ведь тех, кто такое носит, каждый благородный человек должен вызвать на дуэль и заколоть, как свинью! Ибо сказано в законе: «Узы брака священны!» Зачем кому-то подобное демонстрировать?

— Охохонюшки, — печально пробормотал Готор. — Остается надеяться, что долго все это не продлится и нам дадут какое-нибудь задание подальше от столицы!

Как всякий почтенный купеческий город, Фааркоон просыпался с первыми лучами солнца. Так что приезд и заселение известных всему королевству героев в лучшую гостиницу города не остались тайной для здешних обывателей, особенно — для городской управы и королевских чиновников.

Не успели шестеро приятелей толком расположиться в снятых комнатах, как в двери уже постучалась делегация почтенных граждан Фааркоона во главе с самим градоначальником, и в воздухе вместе с ароматами безбожно вылитых на себя духов и извлеченных из нафталиновых закромов парадных мундиров ощутимо запахло продолжением светской жизни, но теперь уже на провинциальный манер.

И в то же время — отказаться было просто невозможно, ибо граждане Фааркоона явно считали прославившихся на весь мир героев в какой-то мере своей собственностью, которая по праву давала им повод задирать носы перед жителями всех других, менее достойных городов на всем побережье, да и в королевстве в целом.

Ведь как-никак, а часть кораблей той самой эскадры отошла именно от причалов их порта, не говоря уж о том, что те самые torpeda строились на фааркоонской верфи, а те самые гренадеры Шестого полка во главе с самим тогда еще полковником оу Дезгоотом несколько месяцев находились на постое в Фааркооне, набирая пополнение в том числе и в его окрестностях. А два участника той битвы вообще являлись почетными гражданами Фааркоона, владевшими собственностью в его окрестностях. Тем более, они были навечно вписаны в историю города целой серией таинственных и небывалых похождений и подвигов. Все это давало каждому горожанину законное право считать себя немного причастным к разгрому Тинда и последовавшему после этого большому походу обратно на родину. Поход этот хоть и не был отмечен особыми военными победами над врагами королевства, однако же сам по себе являлся грандиозным предприятием, явно символизирующем о величии духа всех тооредаанцев в целом и тооредаанской армии в частности.

Фааркоон просто обязан был отметить грандиозное возвращение великих героев не менее грандиозными празднествами. А герои, соответственно, обязаны были благодарно и безропотно все это принять, ибо отвергнуть провинциальное гостеприимство — хуже, чем пнуть щенка или нагадить в храме.

Пришлось смириться с неизбежным, ограничив рамки фааркоонского радушия неделей, дольше которой они якобы не могут задержаться в этом городе. Смирившись же, друзья были немедленно взяты в оборот.

Примерно так же быстро они были взяты в оборот, когда посланные на юг корабли привезли полки генерала оу Дезгоота, а говорки да сплетни, давно уже кочующие по столице, внезапно обернулись громом официальных глашатаев, известивших народ королевства Тооредаан о грандиозной победе, одержанной войсками его величества прямо в сердце вражеской территории. При этом особый упор делался на то, что все задействованные в операции полки вернулись обратно с минимальными потерями, оставив разозленных кредонцев с носом.

Официальные донесения генерала, адмирала и полковников об операции, а также военного инженера оу Готора о разрушении вражеских укреплений были напечатаны во всех (то есть в целых двух) газетах, а для тех, кто был слишком беден, чтобы купить газету (увы, но это могли себе позволить лишь достаточно состоятельные люди), издавались соответствующие информационные листки, которые весьма обильно украсили стены домов столицы. Возле каждого из них собирались толпы читателей, толкователей, пояснятелей и спорщиков.

Приятели могли по праву гордиться собой. Пусть их и не называли в числе отцов победы, однако имена этой уже и так довольно известной в народе своей доблестью и предприимчивостью парочки героев не раз упоминались в отчетах, причем в самом положительном свете.

Потом были торжественный проход победителей через город, построение на площади перед большим дворцом, торжественный доклад генерала военному министру, потом — военного министра — королю, а также речь короля, высказавшего победителям свое монаршее благоволение и милостливо соизволившего распорядиться о достойной награде всем воинам, участвовавшим в походе, и назначении пенсий семьям тех, кто из него не вернулся.

По окончании речи короля собравшаяся вокруг толпа выразила свое одобрение монаршей мудрости и щедрости радостным ревом. А солдаты дружно отсалютовали мушкетами с примкнутыми штыками своему монарху и толпе, вызвав еще более восторженный рев.

Когда рев стих, военный министр, на время переквалифицировавшийся в верховного жреца, провел молитвенную службу и, принеся в жертву богам хлеб и вино, освятил особый свиток с описанием сего великого подвига и провозгласил, что свиток этот отныне будет храниться в главном Храме Предков, дабы слава о разгроме Тинда и походе героической армии домой жила в веках.