Тайна вора-невидимки - [22]

Фатти быстро и ловко принялся за работу. Он очень надеялся, что его маме не придет в голову искать его здесь, а то она до смерти перепугается, увидев грязного, старого бродягу, забравшегося в их сарай. Примерно через полчаса дверь сарая отворилась, из нее вышел бродяга и внимательно осмотрелся вокруг.

Вид у него был самый ужасающий. Фатти зачернил себе два передних зуба и подложил под правую щеку прокладку, так что казалось, что у него флюс. Он наклеил седые лохматые брови и маленькие жесткие седые усики. Его лицо избороздили морщины – по части морщин Фатти был виртуозом! На голову он надел один из лучших своих париков – спутанные седые космы и плешь на макушке.

Фатти посмотрел в старое зеркало, хранившееся в сарае, и посмеялся над собой. Вот это бродяга! Он надел на руку дырявые перчатки, натянул грязные вельветовые штаны и не менее грязную рубашку и наконец – ботинки.

Он так захромал в этих ботинках! Чтобы можно было хоть как-то передвигаться, ему пришлось дополнить свой костюм палкой, которую он вырезал себе как-то раз во время прогулки. Фатти сунул в рот старую глиняную трубку и усмехнулся своему отражению. Он был очень горд собой и полминутки боролся с искушением подойти к задней двери и попросить у кухарки корочку хлеба.

Но он все-таки решил этого не делать. В прошлый раз кухарка огласила дом таким громким визгом, что мама чуть было не поймала его. Фатти осторожно пробрался к калитке в глубине сада – он не хотел выходить через основную калитку, чтобы не наткнуться на кого-нибудь из домашних.

Старый бродяга захромал по дороге, посасывая свою пустую трубку и забавно похрюкивая. Он доковылял до сапожника и вошел в его небольшую темную лавку.

Сапожника в лавке не было – он работал в мастерской и вышел оттуда на звон колокольчика.

– Что вам надо? – спросил он.

– Ох… Эх! – Фатти вынул изо рта трубку. – Да вот с моими башмаками неладно, мистер. Жмут они мне – малы слишком, да и починить их не мешает. Башмаков побольше у вас не найдется? Может, продадите?

Сапожник перегнулся через прилавок и взглянул Фатти на ноги.

– Какого они размера, сорок пятого или сорок шестого? – спросил он. – Таких у меня нет. Это очень большой размер.

Старый бродяга хрипло рассмеялся:

– Это точно. Было время, и сам я был большим! Ни у кого в округе нет таких лапищ, как у меня, – голову даю на отсечение!

– Здесь большая нога всего у двоих, – поразмыслив, сказал сапожник. – У мистера Гуна, полицейского, и у полковника Кросса – вот у кого самые большие ноги. Я беру с них больше, чем с других, когда делаю подметки, – материала больше идет. Так вы будете чинить свои башмаки или нет?

– Да-да, если вы дадите мне другую обувь, чтобы было что надеть, пока вы ими займетесь, – вновь хрипло рассмеялся бродяга. – Может, мне полковничьи подойдут? Этот Кросс вам ничего не приносил в починку?

– Нет, а если бы и приносил, то все равно я бы их вам не дал, – отрезал сапожник. – Ишь, чего выдумали! Хотите, чтобы у меня были неприятности?

– Да нет, что вы! – успокоил его бродяга. – А какие каблуки любит полковник, резиновые?

У сапожника лопнуло терпение.

– А тебе-то что до этого? Сколько я из-за тебя времени потерял! Ты еще спроси, какие у мясника шнурки – черные или коричневые. Проваливай отсюда, и чтоб духу твоего здесь не было!

– Хорошо, сэр, хорошо… – прохрипел старик, шаркая к двери. Там он остановился и зашелся приступом невыносимого кашля.

– Бросай курить свою трубку и кашлять не будешь, – зло сказал ему сапожник. Тут он увидел, что кто-то пытается обойти кашляющего бродягу и зайти в лавку. – Убирайся отсюда, дай пройти следующему клиенту.

Следующим клиентом был плотный мужчина с маленькими черными усиками, с темным загаром, в темных очках и с очень большими ногами.

Незнакомец отпихнул бродягу.

– Дай пройти! – грубо сказал он. Фатти быстренько навострил уши. Голос был что-то очень уж знакомый, он узнал его, узнал он и самого посетителя – это был Гун!

«Гун! В новом облике! – с удивлением и радостью сказал себе Фатти. – На этот раз он учел прежние ошибки: очки надел, чтобы спрятать свои лягушачьи глаза, и рожу свою красную чем-то вымазал, так что кажется загорелым».

Он засмотрелся на крупную фигуру Гуна. На том были белые фланелевые брюки и рубашка без галстука, на толстом животе – красный ремень, на ногах – огромные белые ботинки.

«Зачем это он так вырядился? – удивился про себя Фатти. – Потренироваться хочет, совсем как я? Или что-то разнюхивает? А вдруг он уже выяснил, что это за Родз или кто это такой? Стоит остаться и послушать, о чем он будет говорить с сапожником».

Фатти прошаркал из лавки, уселся на деревянную скамейку перед мастерской и напряг слух, пытаясь выяснить, можно ли здесь расслышать, что происходит в лавке. Что Гун собирается делать у сапожника? Не могла же его осенить та же блестящая идея, что и Пипа – расспросить, кто сдает в починку ботинки большого размера?

Но она его таки осенила! Гун был очень доволен собой и даже выдумал маленькую незатейливую историю.

– Доброе утро, – обратился он к сапожнику. – Мой брат оставлял у вас свои ботинки? Он попросил меня забрать их. Большие такие, размер то ли сорок четыре, то ли сорок пять.