Тайна тринадцатого апостола - [61]

— Я тебя не понимаю, ты годами носа не высовывал из своего монастыря и здесь тоже живешь затворником. А ведь когда мы были студентами, ты так любил Рим! Используй же хоть немножко свое пребывание здесь, походи по музеям, навести людей, которых когда-то знал… Ты ведешь себя так, будто носишь свое аббатство на спине, как улитка — раковину, вот и сейчас оно с нами рядом!

Отец Нил грустно взглянул на своего товарища:

— Уходя в монастырь, я избрал уединение. Я долго считал, что церковь и есть моя семья, которая заменяет ту, что меня отвергла. А теперь я понимаю, что мои поиски подлинного Иисуса исключают меня и из этой второй, приемной семьи. Подвергать сомнению основы религии — такое не остается безнаказанным. Мне кажется, что тринадцатый апостол, когда противопоставил себя Двенадцати, испытывал сходное одиночество. У меня остался лишь один друг — Иисус, тайну которого я пытаюсь разгадать.

Вздохнул и поправился:

— Кроме тебя, конечно.

Они шли вдоль длинной стены, окружавшей Ватикан. Американец сунул руку в карман и вытащил две розовые маленькие картонки: — У меня для тебя сюрприз. Я получил два приглашения на концерт Льва Барионы в Академии Святой Цецилии в Риме. Это будет перед самым Рождеством. Ты не можешь отказаться — тебе придется пойти со мной.

— А кто этот Лев Бариона?

— Знаменитый израильский пианист, мы с ним вместе учились у Артура Рубинштейна и подружились, можно сказать, рядом с учителем. Лев — удивительный человек, и жизнь он прожил необычную. К приглашению он приложил записку, в которой уточняет, что второй билет для тебя. Он будет играть Третий концерт Рахманинова, среди современных исполнителей которого с ним никто не сравнится.

— Буду очень рад, — сказал отец Нил. — Я люблю Рахманинова, да и на концертах уже не был так давно! Это поможет мне развеяться.

Они уже вошли в Ватикан, но тут он вдруг остановился, нахмурившись:

— Однако… как это может быть, что твой друг прислал второй билет специально для меня?

Это замечание озадачило Лиланда, он собрался ответить, но тут им пришлось отскочить в разные стороны — прямо на них ехал роскошный лимузин. Внутри мелькнуло пурпурное облачение кардинала. Автомобиль замедлил ход, въезжая под портик бельведера, и тут отец Нил вдруг схватил американца за руку.

— «S.C.V.»! Да это же те самые буквы, что записаны в ежедневнике Андрея, как раз перед словом «тамплиеры»! «Sacra Civitas Vaticani». — «Священный город — государство Ватикан»! Сколько дней я голову ломал, что они могут означать; поскольку они стоят перед неполным шифром Дьюи, я был уверен, что это указание на какую-то библиотеку. Но теперь, Ремберт, я, кажется, понял! Эта аббревиатура, а следующие за ней четыре цифры — указание на место, где находятся нужные мне произведения, то есть на одну из ватиканских библиотек в системе «S.C.V.». Я должен был подумать об этом, ведь отец Андрей был очень настойчив. В библиотеке Сан-Джироламо он умудрился откопать редкий текст Оригена, а здесь нужно искать вторую книгу, шифр которой он записал. Закинув голову, отец Нил оглядел величественное здание.

— Где-то здесь есть книга, которая, вероятно, поможет мне узнать что-то еще о тринадцатом апостоле. Но знаешь, Ремберт, я никак не пойму: каким образом в этой истории замешаны тамплиеры?

Но Лиланд его больше не слушал. Одна мысль мучила его: почему Лев Бариона прислал ему два билета?

Он машинально набрал код доступа в книгохранилище Ватикана.

Когда зазвонил звонок, отец Бречинский нервно вцепился в локоть своего собеседника:

— Это наверняка они, я сегодня утром никого больше не жду. Если выйдете через парадное, вы с ними столкнетесь. В книгохранилище есть лестница, ведущая прямо в библиотеку, я вас провожу. Быстрее, они сейчас придут.

Антонио, облаченный в строгую сутану, бросил испытующий взгляд на поляка, чье мертвенно-бледное лицо выражало полную растерянность. Задача оказалась легче легкого: короткого разговора в кабинете отца Бречинского хватило, чтобы библиотекарь согласился на все. Кардинал хорошо изучил людскую натуру, достаточно нащупать место, нажать на него — и все пойдет как надо.

62

Перебросив свои пышные волосы со спины на грудь, Соня смотрела на маленького человечка, который снова натягивал на себя одежду. В конечном счете он не был злым. Только чудаковатым — эта привычка болтать без умолку, пока она делает то, чего он от нее ждет… Когда она приехала в Саудовскую Аравию, соблазнившись заманчивыми предложениями работы, то сразу угодила в гарем крупного государственного сановника. Араб занимался любовью, не произнося ни слова, и заканчивал свое дело быстро. Но этот — совсем другое дело, наверное, он все же малость чокнутый, хочет, чтобы все было медленно, а иногда так смотрит, что ей становится не по себе. И рассказывает вкрадчивым голосом такие вещи, что ее просто прямо воротит от этого епископа.

С Моктаром, который привез ее в Рим, она не могла об этом говорить. Он тогда сказал ей: «Вот увидишь, этот клиент платит отлично». И правда, епископ был щедр. Но теперь Соня пришла к выводу, что эти деньги ей достаются слишком дорого.

Застегивая ворот сутаны, Кальфо повернулся к ней: