Тайна тринадцати апостолов - [13]

Кстати, билета в Эрмитаж тоже в карманах не было. Это говорило о том, что тело тщательно обыскали. И унесли все, что могло бы хоть как-то идентифицировать покойника.

Эксперты взяли, конечно, отпечатки пальцев, но интуиция говорила Ленской, что ничего эти отпечатки им не дадут, что мужчина явно не привлекался раньше к уголовной ответственности, не нарушал закона и отпечатков его в полицейской базе данных не будет. В противном случае было бы все слишком просто. А что в этом деле все непросто, Ленская поняла сразу.

— Камеры, — обронила она, убедившись, что в карманах убитого ничего не нашли.

— Уже, — откликнулся ее подчиненный — молодой парень с рысьими глазами и такими быстрыми движениями, что иногда у Ленской рябило в глазах. Без очков видела Ленская неважно, что касается линз, то от них пришлось отказаться, поскольку глаза тотчас начинали невыносимо чесаться и болеть.

С камерами дело обстояло не очень хорошо. На входе в музей неизвестный мужчина был обнаружен. Он шел один и предъявил билет, как остальные посетители, а потом затерялся в толпе. В коридорчике возле углового зала, разумеется, никаких камер не было и в помине.

Эксперт дал заключение: смерть наступила от удара тяжелым предметом по голове, очевидно, перелом основания черепа. В этом заключалась еще одна неприятность, поскольку орудия убийства тоже не нашли. Предмет был тяжелый и довольно большой, размеры эксперт уточнит при вскрытии. И спрятать его в небольшом помещении было решительно негде. То есть убийца унес его с собой. Не побоялся, что его остановят — все же Эрмитаж, а не магазин скобяных товаров, там-то наличием в руках молотка или долота никого не удивишь.

Тело увезли, эксперты собрали свое оборудование, зал опечатали. Напоследок Ленская окинула взглядом стены и вспомнила про недостающую картину. Якобы главный хранитель отдела итальянской живописи самолично ее куда-то унес.

Выглядело это странно, тем более непонятно было, унесли картину до или после убийства. Свидетельницу она к тому времени отпустила, но помнила о ее словах насчет реставрации.

Ленская прислушалась на минутку к себе и поняла с усмешкой, что не обошлось тут без Дмитрия Алексеевича Старыгина.

Встречались они с ним, общались по работе, и не раз. Непростой человек Дмитрий Алексеевич, вечно с ним случаются какие-то истории. Ее, Ленскую, он не слишком жаловал за счет ее профессии, однако при последней встрече она вроде бы спасла ему жизнь[3]. Возможно, сам Старыгин так не считает или вообще забыл о ее существовании, но напомнить ему об этом стоит.

— Александра Павловна, — подскочил к ней один из подчиненных, — тут такое дело…

Выяснилось, что на камерах в Эрмитаже убитый больше не показался. В таком случае следовало поискать его рядом, но как это сделать? Не станешь же проверять все подряд. Кто позволит, да и времени никакого не хватит…

— Тут паренек один… — мялся подчиненный, — в этом деле прямо ас… у него программа такая, по распознаванию лиц… Если файл с лицом этого, — он кивнул в сторону уходящих экспертов, — в эту программу вогнать, то она может помочь…

— Так нельзя его привлечь? — оживилась Ленская. — Говори, Николай, толком, не мямли!

— Нельзя, — подчиненный отвел глаза, — у него с законом проблемы уже были. Он еще когда в школе учился, все оценки себе в школьном журнале на пятерки исправлял. У них там полная компьютеризация. Потом приятеля в военкомате от призыва отмазал. Когда узнали, в школе ругались, конечно, но замяли дело. А в военкомате… сами понимаете. Короче, срок на нем условный висит. Так что к нам его привезти никак не получится, да он и сам не поедет.

— Боится?

— Да не то чтобы боится, он, как все программеры, маленько того, — по-свойски отвечал Николай, повертев пальцем возле виска, — так что ничего не боится, но здорово нас не любит. Но если по-хорошему попросить, то не откажет. Он раньше с моей матерью на одной лестнице жил, с детства его знаю.

— Ну ладно, съезди к нему, только я ничего не слышала и тебе не говорила, — вздохнула Ленская, — может, толк какой будет. А то просто и не знаю, за что зацепиться…

Николай на бегу обернулся удивленно — чтобы майор Ленская пребывала в такой нерешительности? Да быть того не может! Не такой она человек…

А Ленская отправилась на поиски реставратора Старыгина. Искать его следовало в мастерской, потому что Ленская хотела с ним поговорить неофициально, в спокойной обстановке, надеясь, что так он будет сговорчивее. И еще потому, что, как она правильно рассчитала, картина должна находиться там, в мастерской.

Память у Александры Павловны была феноменальная, причем на все — на лица, на фамилии, на места и даже на книжные цитаты. Так что если посетила она какое-то место, то обязательно найдет дорогу туда в следующий раз. Посему Александра Павловна прикинула, как дойти до мастерской как можно быстрее, крикнула коллегам, чтобы ее не ждали, и отправилась к Старыгину.

Однако по пути оказалось, что несколько залов закрыты, так что пришлось их обходить. По дороге Ленская затесалась в толпу экскурсантов, и толстый швед с красной физиономией и волосами, зализанными на лоб, наступил ей на ногу, да так сильно, что она едва сдержала стон.