Тайна Темного леса - [15]

– Полную, полную, – улыбнулся Эволетт, словно слыша мой внутренний монолог. – Видимо, вы еще начинающий Картограф, если не знаете, что в сформированных копиях имеется описание, какая часть от оригинала предоставлена. Вы отправили мне 50 % карты, и я нашел ее очень занятной. Такой занятной, что готов обсудить вопрос приобретения второй половины.

Сделав небольшую паузу, я открыл карты и сформировал небольшой кусок. Посмотрел свойства и выругался сквозь зубы – действительно, в свойствах указан не только автор, но и источник, с которого делалась копия. Причем все было редактируемое – пожелай я скрыть информацию, мог бы просто потереть данные. Если бы знал…

– Смотрю, не верите старику на слово, – в очередной раз меня озарила улыбка Эволетта, наслаждающегося ситуацией. Откинувшись на спинку кресла, он пребывал в таком хорошем настроении, что мне захотелось сделать ему что-то плохое и гадкое, чтобы хоть на минуту погасить эту ухмылку. Сейчас возьму вилку, да как… Хм… Что со мной? Как-то раньше я не замечал за собой таких кровожадных наклонностей. Что-то не так! Пробежавшись по бафам и дебафам, я понял причину: Берсеркер на 10 минут. Твою мать! Видимо, одно из блюд, заказанных мной, вызывало этот эффект. Как только бафы начали сыпаться как из рога изобилия, я перестал их отслеживать, но, как видно, зря. Скопировав позу Эволетта, я старался контролировать впрыск адреналина. Капсула делала свое дело – сейчас мне казалось, что могу перевернуть весь мир, пробежать марафонскую дистанцию, порвать Хелфаера голыми руками и набить лицо Геранике. Ага! Главное не сорваться и не позволить себе выражать эмоции. В моем случае нападение на другого игрока приравнивается к возвращению на рудники, чего я никак не могу допустить. В отличие от бафа, который можно снять в случае необходимости, дебафы просто так не снимались. Потеряв интерес к Эволетту, к еде, да и вовсе к окружающему меня миру, я превратился в статую. Я – соляной столб, не испытывающий эмоции. Я – мельница, крутящаяся на ветру, но не подающаяся. Я…

– Махан, выпейте, прошу вас, – очнулся от того, что меня тряс за плечо официант, протягивая бокал с какой-то жидкостью. Берсеркер висел еще семь минут, поэтому я с трудом погасил в себе желание треснуть в лицо официанту и сконцентрировался на том, что он говорит. – Выпейте, пожалуйста. Это снимет дебаф.

Сделав над собой усилие, дрожащими руками я влил в себя предложенную жидкость. Горло обожгло, но в голове мгновенно прояснилось, жажда действовать пропала, и я смог нормально осмотреться. Хм. Что-то людно стало вокруг: два официанта, вытянувшиеся по струнке, толстенький дворф, мнущий в руках поварской колпак, эльфийка в шикарном платье и Вестник. Это еще не считая Эволетта, настороженно вглядывающегося мне в лицо.

– Махан, как вы себя чувствуете? – окружающую обстановку разрядил вопрос Вестника, и народ взорвался: официанты с угрозами набросились на повара, дама – на официантов, Эволетт – на даму, и только дворф стоял, понуро склонив голову в пол.

– А что, собственно, произошло? – вопросом на вопрос ответил я Вестнику. – С чего на меня Берсеркер повесился?

– Цепочка случайностей, – сквозь окружающий гвалт донесся шепот повара. – Кто же знал, что при смешивании элизии и карпатосов, запивая их суанной и заедая ширпулей, можно в Берсеркер впасть. Это же Алхимия чистой воды, я в ней не силен. Такой оригинальный набор блюд, совсем не подходящих друг другу, еще никто не заказывал…

Да, я такой! Бойтесь Шамана, дорвавшегося до халявы.

– Махан, прошу минуточку внимания, – официальным тоном начал Вестник, и все вокруг мгновенно успокоились. Прерывать Вестника никто не желал. – Прошу подписать форму 12-4К, чтобы подать официальную жалобу на преднамеренную попытку заставить вас нанести урон посторонним, и вернуть, таким образом, вас на рудники, – от этой новости дама в платье ойкнула и побелела. Не знал, что игровая кукла может белеть, надо взять на заметку. – Данная жалоба будет рассмотрена в течение часа, минимальное наказание за данный проступок, закрепленное законом о Заключенных Империи Малабар Барлионы (следовательно – реального мира) составляет год пребывания на рудниках. Наказание будет применено к исполнительному директору таверны «Золотая подкова», – женщина превратилась просто в белое полотно, хотя, казалось, что это невозможно, – и к повару, изготовившему эти блюда. Форма уже заполнена, прошу поставить вашу подпись.

У меня перед глазами появился текст заявления с кнопкой «Подписать», дворф так и не поднимал голову, а все замерли, ожидая моего решения.

– А почему в этом списке нет меня, – поинтересовался я у Вестника, прочитав заявление. – Выбор блюд был за мной, насильно в меня их никто не пихал. Получается, что виноват я не меньше, чем эти двое, – кивнул в сторону повара и исполнительного директора.

– Согласно закону места с ощущениями, – подал голос Эволетт, – проверка всех блюд и их комбинаций лежит на заведении. Даже такой безумный набор, который выбрали вы, они должны были проверить на совместимость и итоговый результат. Кто-то недоработал и будет наказан. На моей памяти это уже девятое наказание, я прав? – Он вопросительно посмотрел на белолицую эльфийку, исполнительного директора заведения. Та смогла лишь несильно кивнуть, сглотнув слюну. – «Золотая подкова» слишком дорожит своими клиентами, чтобы позволять себе подобное.