Тайна святого Грааля: От Ренн-ле-Шато до Марии Магдалины - [28]

Однако между котлом Каридвен и сосудами, фигурирующими в поэме Талиесина («тот, что не дает еды трусам») и в рассказе о Передуре («котел воскрешения»), есть существенная разница. Котел Каридвен имеет точное предназначение: это котел Вдохновения, в котором готовится зелье Познания. Таким образом, перед нами явление интеллектуального и духовного порядка; правда, искомое знание заключено лишь в трех каплях напитка, в то время как оставшаяся в котле жидкость после исчезновения волшебных капель превращается в яд. Вряд ли можно усомниться в том, что в этом описании угадываются черты процесса, который напоминает различные стадии алхимических операций, ведущих к обретению Философского камня. Котел Каридвен подобен «печи алхимика», этому сосуду, в котором под действием огня происходят сложные изменения первичной материи. К ним применимо выражение, используемое во всех алхимических трактатах, — «solve et coagula» («растворившаяся и свернувшаяся»). Согласно этим трактатам, исходный материал следует прокалить, затем снять появившуюся окалину («отрубить голову ворону») и продолжить обжиг, пока «materia prima» не достигнет необходимой степени совершенства. Таким образом, котел в «Истории о Талиесине», дошедшей до нас в обличье народной сказки, является не только прообразом Грааля, но и прототипом «горнила алхимиков».

Однако нельзя сводить Философский камень лишь к некоему материальному объекту. В различных алхимических штудиях содержится точное указание на то, что этот камень появляется в результате неспешного преобразования не только материи, но и человеческого духа, разума. Философский камень способен превращать свинец в серебро, что само по себе является символом изменения природного начала в некое совершенное состояние, близкое к божественному, но обрести камень можно лишь в том случае, если меняется и сам человек, его создающий. Перед тем как встать на путь совершенствования, названный в трактатах Средневековья «Королевской дорогой», следует овладеть секретом, известным только некоему «потомству», или «королевскому потомству». В его ряды допущены лишь те, кто достоин этого; человек может добиться подобной чести в том случае, если пройдет через испытания, напоминающие фантастические авантюры, описанные в эпопеях Грааля и в первоисточниках, давших начало этому циклу.

Исходя из этого, можно усмотреть в «метаморфозах» Гвиона Баха новый смысл — эволюция, в процессе которой юноша принимает не только животные, но и растительные формы, заканчивается тем, что он возвращается в утробу Матери-Богини. Выйдя из нее, он начинает новую жизнь, на этот раз обогащенную знанием секретов, которые позволяют ему воздействовать как на окружающий мир, так и на более хрупкую субстанцию, названную Рабле «сущностью». В «Истории о Талиесине» хранительницей секрета, который не может быть открыт первому встречному, является Каридвен. По чистой случайности — хотя существуют ли случайности? — он становится известен и Гвиону Баху, что приводит Каридвен в бешенство: она всеми силами стремится уничтожить того, кого она считает узурпатором. Однако это приводит к уже описанной нами эволюции и второму рождению героя. Отныне бард Талиесин принадлежит к «королевскому потомству» не только благодаря инициации: он — сын Каридвен. Таким образом, именно его мы можем назвать светом, исходящим от таинственного сосуда, который несет юная дева в кортеже, проходящем перед глазами Персеваля.

В поисках истинного источника мифа о Граале нельзя пройти мимо «Истории о Талиесине» — ведь в венах того, кто назван в уэльской традиции «Главой бардов», течет «царская кровь». Следовательно, в его силах помочь нам найти разгадку этой тайны. В некотором смысле Талиесина можно уподобить алхимику, прошедшему через все стадии духовного изменения, что позволило ему обрести Философский камень, источник знания и силы. В таком случае следует признать, что Грааль является не только материальным объектом, — в нем заключено абсолютное знание некоего секрета, позволяющего его владельцу не только править миром, но и достичь наивысшего уровня развития. Именно такой Грааль в течение следующих веков владел воображением многих людей, что приводило порой к затемнению и искажению исконного смысла его поиска.

В устах самого Талиесина рассказ о его «инициации» звучит так: «В то время, когда я томился в плену, словно легкое дыхание наполнило меня — и знание, которым я владею, было передано мне на языке, не имеющем слов, — но мне пришлось спасаться от страшной разгневанной ведьмы, вопли которой были ужасны[29]». Без сомнения, эволюция, представленная рядом метаморфоз, через которые прошел Гвион Бах перед тем, как стать Талиесином, могла оказаться опасной. Пути, которыми приходят к обретению Философского камня, нередко усеяны смертельными ловушками, о чем свидетельствуют странствия и битвы рыцарей, отправившихся на поиски святого Грааля, ведь суть поиска состоит в том, чтобы достичь цели во что бы то ни стало, невзирая на трудности и лишения.

И все же главенствующая роль принадлежит здесь Каридвен: именно она безраздельно владеет секретом. То же можно сказать и о деве, которая несет Грааль в романе Кретьена де Труа; удивительный сверхъестественный свет, исходящий от Грааля, тому подтверждение. Свидетели этого фантастического кортежа не должны поддаваться увиденному, дабы не ослепнуть от этого света таинственного происхождения, но в то же время они «насыщаются» им, чтобы еще глубже уйти в бездну. В ней, как в настоящем подземном соборе, обитает «дева Грааля», которая ждет того, кто будет достоин разделить с ней ее сокровенный и волнующий секрет. Но для этого «избранный» герой должен углубиться в непроглядный мрак тайны.