Тайна стонущей пещеры - [24]
Носок ботинка снова ударился обо что-то твердое. Коркин изо всех сил уперся ногами в камень и сразу почувствовал, как напирает сзади вода, рвет за штаны и рубаху, тянет вперед.
Насмерть перепуганные ребята бежали вслед за Коркиным по берегу. Сбитнев, отчаянно работая руками, плыл вразмашку; он быстро нагонял Коркина.
Вера Алексеевна сорвала с рюкзака страховую веревку, обогнала ребят и бросилась в воду. Поток сбил ее с ног. Но учительница быстро вскочила и взметнула веревку:
— Держи-и-и-и! — крикнула она.
Но Коркин не расслышал. На мгновенье он снова увидел жердь. Набирая скорость, она скользнула на гладкой поверхности переката, высунулась до половины из воды и, мелькнув концом, исчезла. Вася напрягал последние силы, но камень, о который он опирался, сдвинулся, ушел из-под ног. Коркин вскрикнул и захлебнулся. Упрямая сила связывала ему руки и ноги, переворачивала его тело. Мальчик только ловил мгновения, чтобы вдохнуть воздух. Конец веревки пролетел над ним.
«Все!» — мелькнуло в его сознании. Он зажмурился. Перед глазами встало клокочущее пеной дно, ребристые камни, о которые разбиваются стеклянные струи водопада.
Что-то больно ударило в бок. Коркин открыл глаза и увидел два зубчатых камня, торчащих из воды. Мальчик судорожно ухватился левой рукой за один из камней. Но вода безжалостно потянула тело вперед, и пальцы соскользнули.
— А-а-а-а-а, — отчаянно закричал Коркин.
В это мгновенье Сбитнев врезался между камнями, уцепился за них и, вытянувшись, успел схватить Коркина за рюкзак.
Только теперь, увидев прямо перед собой огромную волну переката, Витя вздрогнул от ужаса: в десяти метрах впереди была верная смерть.
Напрягаясь изо всех сил, он подтянул к себе Коркина.
— Не бултыхайся зря! Хватайся руками! Да не за меня, за камень, — крикнул он в искаженное страхом лицо Коркина.
Коркин прижался к спасительному камню, встал на ноги, глаза его начали приобретать осмысленное выражение.
— Я думал — все! А ты здорово!.. Не побоялся! — благодарно посмотрел он на Сбитнева.
— Ладно тебе! Еще целоваться полезешь! Держись крепче! — прервал его Витя.
— Я всем расскажу, какой ты!.. — не унимался взволнованный до слез Коркин, окончательно поверив в свое спасение. — Хочешь, я тебе полевой бинокль подарю? И дружить с тобой будем, — бормотал он, стоя по грудь в воде и постукивая зубами. — Идет? Я давно собирался тебе сказать…
— Лови-и-и! — донеслось до мальчиков.
Вера Алексеевна снова, как лассо, бросила веревку. Сбитнев ловко поймал конец ее, крепко обвязал Васю под руками.
Он с облегчением вздохнул, когда увидел, что, растянувшись цепочкой вдоль веревки, ребята потащили Коркина к берегу, где по пояс в воде встречала его Вера Алексеевна.
…Целый час сушились на поляне перед водопадом. Мокрую одежду развесили на кустах и камнях. Девочки помогли Коркину разложить для просушки содержимое рюкзака. К счастью, он был крепко затянут, вещи и продукты только чуть подмокли, а фотопленки, за которые больше всего волновался Коркин, оказались совсем сухими.
Сбитнев в одних трусах сидел в стороне ото всех на зеленой лужайке. Он злился на ребят за то, что они восхищались его поступком. Еще он бранил себя за то, что напрасно обругал Галю. Она встретила его на берегу первой и, радостно блестя глазами, протянула руки:
— Ой, Витя, как же это ты решился!
— Ну, что глаза вытаращила? Или не видела! — грубо перебил ее Сбитнев.
У Гали упали руки. Она вспыхнула и отвернулась. Витя и теперь видел перед собой растерянное, сразу как-то осунувшееся лицо девочки. Он исподлобья покосился в ее сторону и с минуту наблюдал за тем, как Галя тщательно протирала платком фотоаппарат Коркина. Надо бы извиниться, но Сбитнев стыдился, не умел и не знал, как это сделать.
— Ты что так насупился? Может быть, ушибся? — подошла к нему Вера Алексеевна, уже переодевшаяся в клетчатую кофту и черные сатиновые брюки.
— Да нет. Я ничего…
— О доме, может быть, беспокоишься? — Вера Алексеевна села рядом со Сбитневым и стала заплетать конец тугой пшеничной косы. — Мать выздоровела?
— Да, уже работает…
— Ты хорошо делаешь, что помогаешь маме по дому, — участливо сказала Вера Алексеевна. — Только не надо особняком держаться. А то ты все «сам» да «сам». Ни с кем, порой, ни считаться, ни советоваться не хочешь.
Сбитнев недовольно засопел.
— Вот и вчера, — купаться пошел самовольно да еще и Коркина с собой сманил.
— Мы и не купались совсем. Просто я захотел лицо сполоснуть, — сразу ощетинился Сбитнев.
— А ведь Олег Шумейкин не пошел, хотя ему, наверное, тоже было жарко. Он ничего без разрешения не станет делать.
«Эх, не знаете вы еще Олега!» — хотел было сказать Сбитнев, но вместо этого насмешливо пробормотал:
— Поэтому он и Васю не стал спасать. — Сбитнев чуть не сказал, что, вдобавок, Коркин и упал-то по вине Шумейкина, но спохватился и промолчал.
— Вот за Коркина тебе еще раз спасибо. Здесь ты действовал правильно!
Переплетчик
Высокая лесистая гора защищает село Заветное от холодных северных ветров. У самой подошвы ее белеют два ряда одинаковых, как близнецы, домиков переселенцев. Ниже прячется в зелени садов старая деревня. А еще ниже и до самого города на берегу моря четкими рядами тянутся виноградники колхоза.
