Тайна старого колодца. Архивное дело - [7]

— Поехали, голубчик, поехали, — нетерпеливо махнул ему Чернышев. — Да смотри там, не подведи наших. Работай, как дома!

— Когда я подводил? — хмуро буркнул Столбов и вышел.

— Толковый парень, — сказал Чернышев, глядя на закрывшуюся за Столбовым дверь. — Не вовремя лишь жениться надумал. Сенокос поджимает, а он — свадьбу…

— Уж очень неразговорчивый, — заметил Антон.

— Это точно. Разговор из него хоть клещами вытягивай. Еще один такой «говорун» у нас есть. Сенька Щелчков — шофер, который сегодня нас возил. Правда, тот как испорченный электрозвонок: трезвого не включишь, пьяного не выключишь. Ну, Сенька, понятно — на трезвую голову стесняется своего заикания, а этот складно говорить умеет. Раз на общем собрании подзавелся. Так, скажу тебе, такое выступление закатил, что колхозники прямо как народному артисту аплодировали. А пока не заведется, молчит. Хорошо — молчит, плохо — молчит тоже, — Чернышев устало потер виски. — Что вытянул из него?

— Воду, оказывается, из колодца для питья не брали…

— Как не брали?

— Плесневелая была, тиной отдавала, — словами Столбова ответил Антон и пересказал содержание разговора.

Чернышев долго сидел молча, тер белые от седины виски, словно у него сильно болела голова.

— Это для меня новость, — наконец сказал он. — А кто давал команду землей колодец засыпать?

— Говорит — бригадир.

— Ведерников? Вот хрыч — мне ни слова об этом.

Чернышев задумался, и Антон услышал, как нудно бьется об оконное стекло крупная муха. Тяжесть неоправдавшейся надежды навалилась на Бирюкова. Еще утром он надеялся блеснуть своими познаниями криминалиста, хотелось взяться за сложное дело, которого ждал с первого дня работы. Вспомнилось, как после телефонного разговора с подполковником радостно екнуло сердце, как боялся, что за расследование возьмется Кайров. Утром казалось, стоит приехать в Ярское, ухватить за конец ниточки, и пойдет, и пойдет распутываться клубок забывшегося от времени преступления. Вместо этого — день проходит, а ни ниточки, ни клубка и в помине нет. Сплошной туман. Кости пожелтевшие, может, им сто лет в субботу будет. Упоминал же Кайров подобный случай. Опять же — флотская пряжка, пуговица с якорем…

— Маркел Маркелович, — Антон резко повернулся к Чернышову. — У вас в селе есть бывшие моряки?

Чернышев задумался.

— Вроде бы нет. Танкисты имеются, саперы, ракетчики, — начал перечислять он. — Пехотинцев полно. Даже летчик есть — сын бригадира Ведерникова, а моряков не могу припомнить. Нет у нас моряков.

— Значит, пряжка и пуговица не с землей от школы в колодец попали?

— Этого утверждать не могу. После Отечественной войны у нас каких только пряжек и пуговиц не было! Фронтовики этих сувениров полным-полно навезли. И не только пряжки да пуговицы. У того же Ведерникова, помнится, несколько лет на огородном пугале эсэсовский мундир и фуражка при всех регалиях красовались, — Чернышев улыбнулся. — Все птицы ведерниковский огород стороной облетали.

Появившееся у Бирюкова предположение отпало так же быстро, как возникло.

5. Граф Булочкин

Рабочий день еще не начался, — и, как всегда в такие часы, в райотделе было тихо и прохладно. «План работы», — отчетливо написал на чистом листе Бирюков, аккуратно подчеркнул заголовок и вспомнил где-то вычитанное, как один из маститых писателей, доложив перед собой чистый лист бумаги для нового романа, испытывал ужас от предстоящей работы. «Писателю было проще — он мог писать свои романы десятилетиями, а мне в положенные сроки надо укладываться», — подумал Антон, вздохнул и, сняв телефонную трубку, набрал номер Бориса Медникова. Несмотря на ранний час, Медников был на работе, но утешить ничем не мог — заключения областной экспертизы раньше чем через три дня и ждать было нечего.

Без пяти девять позвонила секретарь начальника райотдела, пригласила на оперативное совещание. На всякий случай Бирюков завернул в бумагу пуговицу и пряжку, взял их с собой и вышел из кабинета. В коридоре столкнулся с оперуполномоченным уголовного розыска Славой Голубевым — он тоже спешил на оперативку. Крепко пожав Бирюкову руку, Голубев спросил:

— Говорят, подполковник тебе серьезное дело поручил?

— Зря не скажут…

— Ты вот вчера в отъезде был, а мы здесь комсомольское собрание провели, — обычной своей скороговоркой зачастил Голубев. — Говорили о том, что в трудных делах надо помогать друг другу. Так сказать, коллективом трудные дела тянуть. Коллектив — это сила! Согласен? Так что ты давай, если помощь нужна, не стесняйся.

— Пока ничего не надо.

— Смотри, как говорится… — Голубев весело подмигнул. — Чтобы после разговоров не было.

Народу в просторном кабинете начальника райотдела набилось битком, собрались даже сельские участковые. Сидели, переговаривались. Подполковник что-то сосредоточенно читал. Найдя свободные стулья, Бирюков тихо шепнул Голубеву на ухо:

— Пора начинать, мы пришли.

Голубев не понял шутки, оглядел присутствующих и так же тихо ответил:

— Кайрова нет. Вот педант — ровно в девять появится.

Антон посмотрел на часы и стал следить, как минутная стрелка заканчивает свой круг. Едва она коснулась последнего деления, в кабинет вошел капитан Кайров — чисто выбритый, щеголеватый. С достоинством прошел через кабинет, кивнул всем и молча сел на свое излюбленное место, у стола начальника. Подполковник оторвался от чтения, обвел собравшихся взглядом и заговорил: