Тайна средневековых текстов. Библиотека Дон Кихота - [65]
Согласен. Глюки, да еще какие. Убедили. Но мало ли, может, это индивидуальное восприятие, может, ваш Дон Кихот и до всякого чтения на голову слаб был. Он, случайно, запоями не страдал?
Нет. Более того, Сервантес указывает, что Алонсо Кихано до своего злополучного чтения вообще был человеком весьма здравомыслящим и пользовался уважением соседей. В романе прямо указывается, что причиной всех зол явилась лишь Книга. Правда, Она, эта Книга, непосредственно в тексте не упоминается. Конкретно речь идет о ста романах, но это мы расцениваем лишь как попытку увести внимание читателей от истинного источника бед, обрушившихся на голову бедного идальго.
А почему у вас такая уверенность, Стелла Эдуардовна?
Все очень просто, Леонид Прокопич, очень просто. Надо было лишь удосужиться и внимательно прочитать роман, желательно не один раз. Доцент Сторожев, наш консультант, такую работу и проделал. У него с собой есть что-то вроде дайджеста. Утомлять скучным цитированием этого материала я вас не буду. Обойдемся моим кратким пересказом.
Обойдемся, – согласился магнат.
Сторожев лишь будет поправлять меня, если я чего вдруг опущу, по его мнению, существенное. Идет?
Идет, – мотнул головой Безрученко.
Итак, подведем первые итоги. Вы согласились, что речь, похоже, идет о серьезном галлюциногене, скорее всего, наркотического происхождения.
Ну, согласился, дальше что?
Это уже немало. Теперь нам следует установить источник подобного воздействия, так?
Так.
Мы утверждаем, что этот источник – Книга. И сейчас попытаемся доказать наш тезис. Я здесь апеллирую лишь к самому роману, а точнее, к тому дайджесту, который сделал для нас Сторожев.
Доцент, который хранил все это время молчанье, кивнул почтительно головой в адрес Безрученко.
Стелле, кажется, удалось разрулить ситуацию, и Сторожев избежал разноса. Безрученко готов был выслушать еще один скучный доклад.
Дело в том, – робко начал доцент, – что, по данным романа «Дон Кихот», в самом конце XVI века вся Испания находилась в состоянии наркотического опьянения. И причиной этого необычного экстатического состояния была Книга.
Как это? – вполне искренне удивился Безрученко.
«Молодец, – порадовалась в душе за своего протеже Стелла, – правильно начал, что называется, взял быка за рога».
Таковы неопровержимые факты. Правда, это была не одна Книга, а много разных книг, но все они были порождены, как вы сами изволили выразиться, одной матрицей. То, о чем вам, Леонид Прокопич, только что рассказала Стелла Эдуардовна, в истории уже было, и ничего необычного, нереального здесь нет.
Книга действительно может взять на себя роль мощнейшего наркотика, мощнейшего галлюциногена. Мы доподлинно знаем, что в конце XVI века так называемые книжные клоны, порожденные единым, общим для всех источником, смогли взбудоражить всю страну, да так, что речь шла о массовом помешательстве. Испания конца XVI века, можно сказать, поголовно свихнулась на чтении рыцарских романов.
Ну-ка, ну-ка, господин доцент. Здесь, пожалуйста, поподробнее. Неужели одна Книга смогла свести всех с ума? Что-то не очень в эту чушь верится.
Сторожев перевел взгляд на Стеллу, словно ища поддержки. Та слегка кивнула головой, мол, давай, Ваня, – дуй до горы.
Насчет того, может ли одна книга свести всех с ума. Может, да еще как. Вы, например, при Советском Союзе успели пожить?
Арсений! – грозно вмешалась Стелла. Она испугалась, что в запальчивости доцент, чего доброго, начнет оскорблять невежественного магната.
Ничего, ничего, Стелла Эдуардовна, – вставил магнат. – Пусть резвится. Так мы быстрей до сути дойдем. Да, при советской власти я пожить успел, как и вы, господин доцент. И что из того?
А то, что вся эта советская власть со всей ее идеологией, со всем ее безумием и помешательством в виде никому не нужных ударных строек, порождена лишь одной маленькой книжицей – «Манифестом Коммунистической партии», написанной, надо сказать, наспех и небрежно немецким ученым-экономистом еврейского происхождения Карлом Марксом, который все свои завиральные коммунистические идеи напрямую из каббалы черпал через своего закадычного друга и знатока эзотерических учений Соломона Вейля, – выпалил на одном дыхании доцент, словно решив отомстить всем за долгое молчание и унизительные замечания по поводу лекции профессора Ляпишева.
Неудачный пример, господин доцент, – озорно подмигнул вдруг магнат. Ему понравилась перспектива «срезать» нагловатого ученого. – Этот самый «Манифест» никто не читал. Все лишь вид делали, поэтому никто по нему, собственно говоря, с ума не сходил. Как мне приятель один в деревне рассказывал, в партию вступил специально: если на воровстве поймают, то лишь из членов исключат, а так – срок, и довольно большой. Какое ж это сумасшествие, да еще коллективное? Налицо расчет и одно сплошное массовое здравомыслие, так-то, господин доцент.
Арсений, я бы попросила вас держаться ближе к теме и позабыть в нашей ситуации, что вы – кумир студенческой молодежи. Уберите, пожалуйста, этот поучительный тон. Он здесь неуместен.
Согласен, – словно не замечая реплики своей покровительницы, с жаром продолжил Сторожев. – Пример с «Манифестом» не очень убедительный. Но арабские завоевания восьмого века, вдохновленные Кораном, а книга пророчицы Сивиллы разве не свела мир с ума, не наводнила его примерами массовых галлюцинаций? Это были предсказания восточной девы-язычницы, пророчицы того небесного гнева, который должен в один прекрасный день развеять по пространству золу уничтоженной вселенной. Сивиллины пророчества тревожили и греческий, и римский мир, но никогда не создавали такого всеобщего безумия, как в эпоху, предшествовавшую 1000 году. И чем ближе подходило время к 1000 году, тем различные страхи и смертельная боязнь все глубже вселялись в человека. Видения, таинственные голоса, массовые галлюцинации зрения и слуха наблюдались повсюду – и все это благодаря одной книге, «Пророчеству Сивиллы». Представьте себе лишь такую ситуацию – вы единственный владелец этой Книги, у вас, в ваших руках все права на ее тиражирование: какие это деньги и какая это Власть! Вы управляете целым миром, управляете и создаете нужные только вам галлюцинации. Какое наркотическое средство может сравниться с такой тотальной психологической властью над людьми?! И кто с вами может бороться, если все подвержены одним и тем же галлюцинациям и в ваших руках их источник в виде Книги-матрицы, а?!
Главная черта литературно-художественного процесса – постоянное взаимодействие разных направлений мировой культуры и влияние их друг на друга. Чем похожи «Властелин Колец» и «Война и мир»? Как повлиял рыцарский роман и античная литература на Александра Сергеевича Пушкина? Что общего у Достоевского, Шиллера и Канта? На эти и другие вопросы отвечает легендарный преподаватель – профессор Евгений Жаринов. Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им.
Как чума повлияла на мировую литературу? Почему «Изгнание из рая» стало одним из основополагающих сюжетов в культуре возрождения? «Я знаю всё, но только не себя»,□– что означает эта фраза великого поэта-вора Франсуа Вийона? Почему «Дон Кихот» – это не просто пародия на рыцарский роман? Ответы на эти и другие вопросы вы узнаете в новой книге профессора Евгения Жаринова, посвященной истории литературы от самого расцвета эпохи Возрождения до середины XX века. Книга адресована филологам и студентам гуманитарных вузов, а также всем, кто интересуется литературой. Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им.
Просмотр сериалов – на первый взгляд несерьезное времяпрепровождение, ставшее, по сути, частью жизни современного человека.«Высокое» и «низкое» в искусстве всегда соседствуют друг с другом. Так и современный сериал – ему предшествует великое авторское кино, несущее в себе традиции классической живописи, литературы, театра и музыки. «Твин Пикс» и «Игра престолов», «Во все тяжкие» и «Карточный домик», «Клан Сопрано» и «Лиллехаммер» – по мнению профессора Евгения Жаринова, эти и многие другие работы действительно стоят того, что потратить на них свой досуг.
Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства. О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.
Как чума повлияла на мировую литературу? Почему «Изгнание из рая» стало одним из основополагающих сюжетов в культуре Возрождения? Чем похожи «Властелин Колец» и «Война и мир»? Как повлиял рыцарский роман и античная литература на Александра Сергеевича Пушкина? Почему «Дон Кихот» – это не просто пародия на рыцарский роман? Ответы на эти и другие вопросы вы узнаете, прочитав книгу профессора Евгения Жаринова, посвященную истории культуры и литературы, а также тонкостям создания всемирно известных шедевров.
Почему в Древней Греции самым модным жанром была трагедия? Кто на самом деле написал «Смерть Артура»? Так ли коварен был Макиавелли? Почему Данте гулял по аду именно с Вергилием? Как погиб Франсуа Вийон? Кто был самым любимым литературным героем Льва Толстого? Кто на самом деле утопил Муму? В цикле книг, посвященном истории литературных шедевров, профессор Евгений Жаринов обращается к самым знаменитым героям книг и эпоса и самым ярким эпохам в жизни человечества. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.
Перед вами сборник самых лучших, самых неожиданных рассказов о главных злодеях мировой истории от знаменитого историка Наталии Басовской. Безусловно, обаяние злодея намного сильнее светлого образа героя. Если вы хотите полюбить историю – эта книга для вас, если уже любите – тем более!
Невероятные биографии самых важных женщин в истории, рассказанные Наталией Басовской. Великие женщины, изменившие наш мир, любили и умирали, страдали и радовались как самые обычные люди. Все их тайны приоткрывает перед читателем знаменитый историк. Кто был более жесток, чем Тамерлан? Кого на самом деле любила Нефертити? Почему старый Китай закончился при Императрице Цы Си? Все ответы в этой книге.