Тайна «Соленоида» - [43]

Сахаров насторожился с первых же слов рыбака. Когда же Лапин упомянул про лодку, Сахаров сразу подумал о донесении капитана сторожевика. Вероятно, самолет высадил диверсанта с лодкой. Тот лодку затопил, а сам выбрался на берег и скрылся…

Сахаров распорядился приготовить мотобот, водолаза и вместе с Лапиным отправился на пристань. Сопровождали их капитан Ярцев и автоматчик. Через полчаса они были на месте. Там же оказался и дозорный катер заставы — он тоже обнаружил лодку. Водолаз выбросил из лодки камни, заткнул дыру в дне кляпом и поднял суденышко на поверхность моря. Лодка действительно оказалась иностранной.

Толик и Таня хотели было посмотреть на лодку, но на берегу уже стоял солдат с автоматом и никого не подпускал к берегу. Так и пришлось уйти ни с чем…

Осмотрев лодку, полковник и капитан пришли к выводу, что лазутчик высадился на берег не очень давно: дерево лодки не успело глубоко пропитаться водой.

Но когда это случилось, прошлой ночью, позапрошлой или еще раньше? Это нужно было точно установить. Ведь если человек ступил на сушу этой ночью, то его можно еще найти. А если прошлой ночью, то задача усложняется.

— Разыщите ребят, — приказал Сахаров Ярцеву. — Таню Лапину и ее приятеля.

Они, вероятно, где-нибудь на берегу моря бродят.

В то же утро Таня и Толик беседовали с полковником. Сахарову удалось выяснить, что еще вчера вечером лодки среди скал не было. Значит, самолет недаром кружил этой ночью в квадрате 71. Несомненно, это он высадил шпиона и выбросил лодку. Но где теперь искать шпиона? Конечно, за семь-восемь часов он не мог далеко уйти пешком. Но ведь он мог воспользоваться попутной машиной и отъехать от города на значительное расстояние. Возможно, он остановился в городе. Судостроительный завод, строительство «Соленоида» могли заинтересовать иностранную разведку не меньше, чем какой-либо другой объект в глубине страны.

Эта мысль подтверждалась тем обстоятельством, что ни пограничники, ни работники госбезопасности пока еще не обнаружили ни одного подозрительного человека в окрестностях Айлы и на дорогах, ведущих в глубь страны. Были взяты на учет все автомашины, проезжавшие по этим дорогам с двенадцати часов ночи до десяти утра, но шоферы в один голос заявляли, что не подвозили пассажиров, что никто не просил их взять в машину. Поезда за это время тоже не уходили из города. Дело осложнялось: в городе враг мог легко скрываться долгое время.

— Кое-что мы все же сможем сделать, — сказал полковник Ярцеву. Они стояли в кабинете Сахарова у карты города. — Смотрите: от того места, где была затоплена лодка, ближе всего до восточной окраины Айлы. Что бы сделал я, высадившись ночью на незнакомый берег? Пошел бы в глубь суши? Нет, степью пешком я недалеко ушел бы до рассвета. Вышел бы на дорогу? Тоже нет — на дороге меня наверняка засекли бы: одинокий путник — слишком заметная фигура.

Конечно, я постарался бы переждать где-нибудь в укромном местечке часов так до десяти утра, когда город начинает жить полнокровной жизнью. И постарался бы выбраться из города или на автобусе, или поездом. Но это лишь в том случае, если бы я имел задание, связанное с объектом или с людьми, находящимися в глубине страны. Если же меня интересовал бы судостроительный завод в Айле, то я, конечно, постарался бы устроиться в городе.

— Но город перегружен курортниками! — заметил Ярцев. — Где же вы остановились бы? Предположим, что у вас здесь нет знакомых и сообщников.

Возьмем, так сказать, общий случай.

— Пожалуйста, — усмехнулся полковник, довольный, что и капитан увлекся трудной задачей. — Еще раз обратите внимание вот на эту окраину. Она ближе других частей города подходит к пустынному берегу. Это раз. Эта окраина застроена преимущественно одноэтажными простенькими домишками из ракушечника и живут там портовые рабочие, рыбаки и владельцы мелких садиков. Это два. От центра города далековато, улицы грязноватые и так далее. Это три. Курортники там редко селятся — это четыре. Вот потому-то я и остановился бы в одном из домиков этой окраины.

— В качестве кого?

— А вот об этом еще надо подумать, — улыбнулся полковник. — Несомненно одно: я принял бы вид такого человека, который не выделялся бы из среды жителей окраины. Не изучив Айлу хотя бы по карте, я не согласился бы высаживаться в таком месте. Конечно, лазутчик знает город и заранее все предусмотрел, не иначе. Итак, вот мое решение: надо усилить наблюдение за домами восточной окраины Айлы.

Выполнив распоряжение полковника, Ярцев направился на восточную окраину города.

Заходя в домик, он справлялся, нет ли свободного «угла», не сдается ли комната или койка, спрашивал о том, кто еще живет здесь. Однако ни в одном доме не обнаружил такого квартиранта, который поселился бы сегодня. Зашел он и в дом Лапиных. Толик и Таня играли в садике под персиковым деревом. Дома оказалась одна хозяйка. Увидав знакомого человека, с которым они встречались у полковника, дети вскочили на ноги и вбежали в дом.

— Мама, это тот дядя, с которым мы о лодке разговаривали, — сказала Таня, подходя к матери.

— Верно, — улыбнулся Ярцев и погладил Таню по голове. Другой рукой потрепал Толика за плечо. — Ну, давайте посидим, немного да поговорим. — Я к вам за помощью, — сказал Ярцев, усаживаясь на стул возле окна: оттуда виден вход в дом. — Во-первых, все, с чем мы с вами здесь будем говорить, должно остаться в тайне. Не разболтаете?