Тайна Соколиного бора - [90]

Тимка был очень раздосадован. Думал побывать в бою, а получилось так, что постояли на хуторе, да и назад… Он лежал в тачанке, силясь заснуть. Уже сквозь сои он услышал, как кто-то докладывал командиру:

— Товарищ командир, Швачко исчез.

— Что такое?

— Следили за ним внимательно, а как только вошли в чащу, он пошел стороною и как в воду канул.

— Не поймали?

— Пошли по следу, но ведь тьма какая…

— Найдется! Немедленно пошлите в штаб человека, чтобы задержать того, который пришел вместе с Швачко.

…Ехали всю ночь. Тимка лежал, укрывшись с головой, и не мог ни — думать, ни спать. Обида и разочарование не оставляли его. Сквозь дремоту он услышал:

— До села полтора километра. Люди находятся на исходной позиции.

— Хорошо.

Тимка поднял голову. Они уже вышли из лесу. Вокруг расстилалось белое поле, колыхался предрассветный туман.

— Может, время начинать? — волнуясь, спросил Баранов.

— Подождем донесения.

Тимка еще ничего не успел разобрать толком, но понял, что сейчас будет бой. И не то испуг, не то утренний мороз, забравшийся под одежду, вызвали дрожь во всем теле.

На рассвете прибыл посланец от Кирпичова:

— Разведка видела, что немцы легли спать.

И только теперь Иван Павлович послал связных передать командирам приказ о наступлении.

Все случилось так, как и предвидел Иван Павлович. Трое суток гитлеровский гарнизон находился в напряженном ожидании. Немцев все время предупреждали об опасности.

Три дня и три ночи в траншеях никто не смог сомкнуть глаз. Ведь и сон не придет и кусок хлеба не полезет в горло, когда ожидаешь, что вот-вот обрушится на тебя град свинца. И фашисты, боясь внезапного нападения, не выползали из холодных, сырых траншей и блиндажей, внимательно всматривались в даль. Пусть только сунутся партизаны! О, комендант готовит им хорошую встречу — ни один — не выйдет из-под огня!

Комендант гарнизона с непонятным для самого себя нетерпением ожидал нападения. Он знал, что партизаны часто налетали на гарнизоны и громили их, но разве там были такие опытные и мудрые коменданты, как он? Разве были там такие укрепления и такие вымуштрованные солдаты? Он все предусмотрел. Если партизаны нападут, они дорого заплатят за это. Пускай идут хоть тысячи, ему не страшно…

И, может, партизаны действительно побоялись, не пошли?..

«Вот как жалко!» горевал комендант.

Он не знал, что же написать начальству. Как же теперь быть? Разве доложить, что партизаны, не приняв боя, отступили?.. Так или иначе, надо было дать отдохнуть своим солдатам, а днем пойти и сжечь хутор, в котором располагались партизаны, расстрелять население и уже тогда сообщить о победе.

Хотя наступившая ночь должна была пройти спокойно, комендант приказал гарнизону не покидать укреплений и траншей. Только перед рассветом утомленные и окоченевшие от холода солдаты пошли отдыхать, а кое-кто остался в траншеях, проклиная свою собачью службу.

И в этот миг, как снег на голову, обрушились на них люди Ивана Павловича. Часовые не успели поднять тревогу, как партизаны уже были в траншеях. Спасительное кольцо траншей превратилось для немцев в затянутую петлю. Они открыли бешеный огонь из окон-бойниц, но это уже не могло спасти их. Гарнизон был окружен. По узким щелям бойниц полоснули партизанские пулеметы и автоматы.

Взошло солнце. Фашисты еще держались. Некоторым из них удалось выскочить во двор и залечь в яме перед входом в школу. Они-то и не давали партизанам прорваться в помещение.

Командир роты Баранов с пятью партизанами задержался на школьном дворе. Он бросал одну за другой гранаты, тщетно пытаясь попасть в яму, в которой сидели гитлеровцы. Вернуться без результата он не мог, а гранат больше не было.

Это видел Иван Павлович.

— Еще гранатами попробуйте! — кричал он.

— Передайте нам как-нибудь гранаты!

Иван Павлович задумался: как же передать?

Тимка, ни на шаг не отходивший от командира, предложил:

— Товарищ командир, я передам!

— Ну, ты храбрец! — улыбнулся командир, а сам подумал: «А ведь такой, пожалуй, может и пролезть».

— Я проползу… Так проползу, что и не заметят! — убеждал Тимка.

— Как же?

Тимка упал на снег, распластался на нем и быстро пополз, не поднимая головы. Полз он мастерски, и хотя Ивану Павловичу не хотелось рисковать жизнью мальчика, он все же велел принести белый маскхалат.

Тимка пробрался к Баранову по вытоптанной в снегу тропинке так ловко, что не только немцы, но и свои, партизаны, не заметили мальчика. Всем показалось, будто он прошел под снегом.

Второй гранатой Баранов попал в яму. Послышались крики и стоны. Вслед за тем из нее выскочил фашист с поднятыми руками.

Он вынес из ямы и отдал Баранову автоматы и пулемет.

Партизаны ворвались в школу. Из другого здания немцы бросились во двор, пытаясь выйти из окружения через огороды. Но далеко убежать им не удалось…

Партизаны подсчитывали трофеи. Иван Павлович допрашивал пленных. Он узнал от них что Швачко ночью пробрался к фашистам, рассказал о партизанах и остался здесь. Но среди убитых и пленных его не было. Это обеспокоило Ивана Павловича.

Тимка между тем чувствовал себя героем дня. Он охотно рассказывал партизанам о том, как пронес гранаты; не возражал, когда говорили, что без него так скоро не кончили бы боя.