Тайна смерти Петра III - [112]

.

Курьезно, что Мыльников отождествил Шванвича и Алексея Орлова: «“Шванович” (то есть Орлов)»⁶²², – сообщил он. Между тем Александр Мартынович Шванвич – слишком хорошо известный в историографии персонаж, чтобы приписывать его фамилию кому-либо другому. Кроме того, Орлов собственной персоной несколько раз упомянут Шумахером на той же странице. Вероятно, биографу Петра III понравился текст датчанина, поскольку тот отзывался о несчастном императоре с явным сочувствием, в отличие, например, от Рюльера. Но автор не захотел расстаться с образом Орлова-убийцы и подставил нужное имя в текст.

Долгое время фамилия Шванвича мелькало в связи с историей Пугачевского бунта. А после включение «Записок» Шумахера в активный научный оборот вызвало дискуссию. Александр Мартынович был сыном ректора гимназии при Академии наук, Мартына Марыновича Шванвича, приехавшего в Россию еще при Петре I. Он начал службу в 1740 г. «артиллерии кондуктором инженерного корпуса», но вскоре перешел в так называемую Лейб-кампанию – отряд личной охраны императрицы, образованный из гренадерской роты Преображенского полка, с которой Елизавета участвовала в перевороте. По непроверенным, но часто встречающимся в литературе данным, Шванвич был крестником государыни, приняв православие уже в зрелом возрасте, что и позволило ему перевестись в привилегированную часть. Более того, Елизавета якобы крестила и его сына Михаила – впоследствии перешедшего на сторону Пугачева.

В гвардии Шванвич дослужился до чина поручика. Он отличался не только силой Геркулеса, но и буйным нравом. В бытность лейб-кампанцем на него завели два дела: одно – о драке с купцами Воротниковыми, другое – о краже легавого щенка у своего же полкового товарища, Петра Кузьмина, который на допросе объяснил свое паническое бегство от обидчика: «Знаем, сколько он шпагою многим людям вреда причинил и порубил». Последняя характеристика прибавляет правдоподобности слуху, будто именно Шванвич в драке раскроил Алексею Орлову щеку.

Оба дела остались недоследованными. Нравы Лейб-кампании нельзя назвать образцовыми, пьянство и драки случались часто. Но даже на этом фоне Шванвич выделялся. Ничего удивительного, что его постарались сбыть на сторону. В 1760 г. буян был «выключен из Лейб-компании» и «определен в Оренбургский гарнизон». Шванвич успел отправить к новому месту службы жену и детей, но за непутевого брата вступилась сестра Елена, бывшая замужем за камердинером великого князя Стефаном Карновичем. Благодаря его протекции Александр Мартынович оказался переведен «в голштинский полк ротмистром». Таким образом в момент переворота Шванвич принадлежал к голштинцам.

Само упоминание версии Шумахера об убийстве Петра III Шванвичем вызвало на первых порах горячий протест. Так, специалист по истории Пугачевского бунта Р.В. Овчинников в рецензии на книгу Н.И. Павленко «Страсти у трона» писал: «Поручик Александр Мартынович Шванвич никак не мог участвовать в этой акции. За неделю до того… 28 июня 1762 г. Шванвич, по недоразумению заподозренный в приверженности к Петру III, был арестован и заключен в крепость, где и содержался около четырех недель. По повелению Екатерины II Военная коллегия указом от 24 июля 1762 г. освободила Шванвича из заключения и предписала ему отправиться из Петербурга на службу в один из армейских полков, расквартированных на Украине. Об ошибочном аресте и заключении в Петропавловскую крепость поведал и сам Шванвич в челобитной, поданной на имя Екатерины II в ноябре 1763 г. Эти документальные свидетельства, бесспорно опровергающие версию Шумахера относительно причастности Шванвича к убийству Петра III, были приведены в статье, опубликованной за несколько лет до появления книги “Страсти у трона”»⁶²³.

Для ученого нет ничего больнее, чем игнорирование коллегами его вклада в копилку знаний. В своей статье Реджинальд Васильевич привел перечисленные документы⁶²⁴, но из них вовсе не следует столь категоричный вывод, ведь дата ареста Шванвича не названа ни в одном. Анализ и сопоставление этих источников по архивным материалам осуществил К.А. Писаренко.

В челобитной Шванвича сказано: «Во время вступления Вашего Императорского Величества на всероссийский императорский престол находился при Вашем Императорском Величестве… а по несчастью моему безвинно крепким арестом заключен был и… из оного заключения освобожден по сообщению… графа Кирилла Григорьевича Разумовского присланном в Государственную Военную коллегию о пожаловании меня капитанским чином и о определении в украинской корпус».

25 июля 1762 г. Разумовский послал Военной коллегии объявление, касавшееся некоторых сотрудников Петра III и офицеров, считавшихся его сторонниками. Этот список начат фамилией Мельгунова. Среди прочих: «Ингерманландского поручика Александра Швановича… определить… капитаном в украинские полки». Этот документ вообще не упоминал об аресте и даже принадлежности Шванвича к голштинцам. Он и сам в челобитной опустил данный факт, ставший после переворота неудобным.

Где же «бесспорное» опровержение версии Шумахера? Или хотя бы данные о времени и продолжительности заключения? В 1792 г. сын Александра Мартыновича – Николай – сочинил краткий мемуар об отце под красноречивым заглавием «Памятная записка о любимце Петра Третьего». Этот документ, составленный по воспоминаниям старшего Шванвича, давно известен историкам и содержит откровенные «неточности». Так, Николай утверждал, что его отец получил от императора 300 душ, но поскольку Петра вскоре свергли, так и не смог вступить во владение. Во время переворота его якобы захватили и увезли в Шлиссельбург, где содержали полгода. Ни тот, ни другой факт не подтверждается ни собственной челобитной Шванвича, ни объявлением Разумовского.