Тайна Пушкина - [55]

Ч е х о в. Я вас понимаю… Это ведь ужасно как страшно — пьесу ставить. Тут и публика, и актеры, и погода, и именинники, — все путается.

К о м и с с а р ж е в с к а я. Пьеса ваша такая тонкая… лирическая…

Ч е х о в. В ней пять пудов любви.

К о м и с с а р ж е в с к а я (рассмеялась). Пять пудов!..

Ч е х о в. И зачем я пишу комедии?.. Писал бы водевильчики… и такие веселые, чтобы у зрителей от хохота все пуговицы отлетели…

К о м и с с а р ж е в с к а я. «Чайка» — драма… драма актрисы… Театру нужны такие пьесы.

Ч е х о в. Нужны новые формы… Мы себе и представить не можем, чем будет театр через сто лет…

З а т е м н е н и е.

За сценой шум, свист, шиканье, возгласы: «Не Чайка, а просто дичь», «Надо же такое придумать?» «Как это! Во мне душа и Александра Великого, и Цезаря, и Наполеона, и последней пиявки», «Холодно, холодно, холодно… Пусто, пусто, пусто… Страшно, страшно, страшна..», «Ерунда… бред какой-то!» Снова шум, шиканье, свист.

Выходят  А к т е р  и  Н и к.

А к т е р. Я столько лет в театре. Ничего подобного никогда не бывало… Это же театр… не кабак! Не нравится — уйди, кто тебя держит… Бедная Вера Федоровна, она не перенесет такого позора… И почему они все смеются, идиоты?

Н и к. Ее нежная, ранимая душа… Что же делать… как ей помочь?.. И почему я не рядом с ней?.. Играл бы Треплева… и говорил слова о любви…

У задней кулисы — Р е ж и с с е р  и  Ч е х о в.

Ч е х о в. Неужели так безобразно то, что я написал?..

Р е ж и с с е р. Ну как вам не грех, Антон Павлович?.. Мы ожидали большого успеха… Я и сам не могу понять… Вы только не переживайте!

Ч е х о в. Я ничего… А вам-то каково? Еще три акта… Может быть, прекратить представление?

Р е ж и с с е р. Этого никак нельзя… все еще обойдется… Пойду успокою Веру Федоровну.

Ч е х о в. Да, да… Идите к ней, идите.

Режиссер поднимается на подмостки.

Н и когда нельзя знать, что тебя ждет… Пьеса шлепнулась и провалилась с треском!

К о м и с с а р ж е в с к а я (входит). Что это за ужас!.. Я провалила роль…

Р е ж и с с е р. Вам надо успокоиться… Поверьте, вы еще захватите публику.

К о м и с с а р ж е в с к а я. Я боюсь повторять монолог. Они опять будут смеяться… и шикать… Это пытка… Я не могу больше.

Р е ж и с с е р. Все обойдется. Только не завертывайтесь в простыню — публика не поймет.

К о м и с с а р ж е в с к а я. Хорошо, не буду…

Р е ж и с с е р. Ну, с богом… (В кулису.) Давайте третий звонок, на занавес!

К о м и с с а р ж е в с к а я. Мне страшно выходить на сцену. Господи, я не могу играть… Убегу, убегу из театра!.. Нет, надо идти туда… туда! (Уходит в заднюю кулису.)

З а т е м н е н и е.

За сценой снова свист, шиканье. Затем наступает тишина. Когда снова свет, на сцене  к р и т и к и.

С н и с х о д и т е л ь н ы й. Ошеломляющее фиаско!.. Этого можно было ожидать. Не пьеса, не комедия — какая-то бессмыслица… Мало действия, сцены не развиты…

П р о н и ц а т е л ь н ы й. Ничего не понимаю. Пьеса умная… В ней совсем новые типы… Нет ни банальностей, ни общих мест…

С н и с х о д и т е л ь н ы й. Вот вами новые формы!.. А-ля Метерлинк!.. На нашей почве они не прививаются, собственно говоря.

П р о н и ц а т е л ь н ы й. Это дикая публика… разве ей ценить талант Чехова?.. Акварель ей не годится. Ей подавай зрелища… Зрелища прежде всего…

С н и с х о д и т е л ь н ы й. Не в одной публике дело…

П р о н и ц а т е л ь н ы й. Пришел-то-кто? Чиновники, офицеры да приказчики… Пришли праздновать Левкееву, повеселиться, с приятностью провести вечерок, а тут «Чайка»… Вот и освистали… Устроили кавардак… Исчезло настроение, пропали полутона…

С н и с х о д и т е л ь н ы й. Фиаско полное, давно такого не случалось. И зачем ставить подобные пьесы?.. Савина-то понимала, не случайно отказалась от роли, а ваша Комиссаржевская….

П р о н и ц а т е л ь н ы й. Ее можно понять… Когда такое началось в зале… потеряла верный тон.

Проходят.

Освещенная уборная Комиссаржевской. В е р а  Ф е д о р о в н а  разгримировывается. Я д в и г а  укладывает костюмы.

К о м и с с а р ж е в с к а я. Провалила такую роль!!! Никогда себе не прощу!

Я д в и г а. С кем не случается?.. Не ты одна виновата… Партнеры не знали ролей, всё перепутали… И это в образцовом театре!

К о м и с с а р ж е в с к а я. И за что только бог меня наказывает?.. Бедный Чехов… ему-то всего тяжелей… Не пришел даже…

Я д в и г а. Он сидел в ложе, а потом куда-то исчез, сбежал, наверно.

К о м и с с а р ж е в с к а я. От такого позора сбежишь хоть на край света… Чехов уверовал в меня… он сказал, что у Нины такие же глаза, как у меня… И я верю в «Чайку»… «Я верю, и мне не так больно…»

Освещается лицо Чехова, он склонил голову, прядь волос сползла на лоб, пенсне криво держится на переносице.

Ч е х о в. Я уехал в Москву на другой день, первым поездом. Нет, я не струсил. Поступил так же разумно и холодно, как человек, который сделал предложение, получил отказ… ему ничего больше не оставалось, как уехать… Императорский театр — это мир тупости, бестолочи, пустозвонства… Два или три акта я просидел в уборной Левкеевой. В антрактах к ней приходили чиновники в вицмундирах с орденами… Если человек присасывается к делу, ему чуждому, то он, за невозможностью стать художником, неминуемо становится чиновником… Не пьеса провалилась, моя личность не имела успеха.