Тайна Подземья - [10]

– А как я возле тебя оказалась? – поинтересовалась.

– Так мне Велес, скотий Бог, велел к тебе спуститься и заботиться. И сказал, что воззвала к нему в лесу женщина со словами: «Велес, скотий Бог, верю я, что у тебя золотое сердце, что доброта твоя безгранична. Тебе подчиняются сущности на нашей земле, как ты скажешь им, так и будут делать. Прикажешь – будут холить и лелеять не только скотов бессловесных, но и о девочке этой, крошечке, позаботятся. Помогут ей выжить в лесу, так как тут нет ни одного человека вокруг. Помоги, Велес, дитятке невинному. Не смогла я ее донести до места, куда предназначена она была, заболела в дороге, умираю, а вокруг никого нет. Сжалься». Зашумел тогда лес, заволновались кусты и травы, появился перед женщиной огромный медведь. Испугалась женщина, прижала к себе девочку покрепче, хотя и понимала, что защитить ее уже не сможет. Только в этот момент медведь превратился в старика в черной рубахе и белых штанах с посохом с золотым набалдашником и молвил: «Дошла до меня твоя просьба. Спасу девочку. Попрошу матушку Корову Земун послать из своих стад Рыжую Корову, чтобы кормила и заботилась о крошечке, и лесным сущностям прикажу, чтобы приласкали и растили ее до срока. А как к людям она придет, там своя история будет. Как жизнь ее устроится, от нее зависит. Я пригляжу, если что, но человеческие судьбы – это человеческие судьбы. Уходи спокойно». И женщина умерла.

–Так я здесь появилась и стала тебя кормить да воспитывать. Жители лесные помогли хлев сделать, где мы с тобой сейчас живем и от непогоды да холода спасаемся. Три года ты на молоке моем прожила, затем леший помогал с пропитанием. А потом научилась ты ко мне в ушко лазить и получать оттуда необходимое: и одежду, и другое. Не прост путь в мое ушко, не всем это удается. Только у того, кто поверит, что все меняется и нет ничего невозможного, и получается. Ты веришь, что можешь влезть в мое ушко – вот и влезаешь, веришь, что получишь то, что тебе надобно, вылезая из другого ушка – и получаешь. Разные реальности в лабиринте миров, разные миры, разные возможности, – многозначительно и совсем мне непонятно сказала Корова. – Печалит меня только то, что не растешь ты почти совсем, Крошечка. Как была махонькая, так и осталась. Потому к тебе приклеилось имя Крошечка, а прозвище уже Мавки придумали – Хаврошечка. Хотя я тебя Феврония назвала, что означает «лучезарная», но уж эти мавки да кикиморы, им бы только смеяться да шалить, – пробурчала Корова.

Долго мы с ней в лесу жили. Мне тринадцать лет стукнуло. И читать, и писать меня Коровка научила, и много чему. А как-то сказала:

– Видимо, срок приходит тебе и мне в лесу жить, чувствую, скоро тут люди появятся.

Людей в том лесу отродясь не видно было. Одно слово – чаща непролазная, но однажды забрели-таки и в эту чащу охотники. Увидели гладкую корову, удивились сильно, как ее волки да медведи не задрали. А еще больше удивились, как увидели возле нее девочку маленькую, на вид лет семи.

Присел возле меня один охотник и спрашивает:

– Как же ты, крошечка, в такой чаще-то выжила? Звать-то тебя как?

– Крошечка Хаврошечка, – ответила я ему и посмотрела круглыми от любопытства и страха глазами.

Люди все-таки, не кикиморы. Большие они и непонятные, на лешего и мавок мало похожие. Таких только во сне и видела.

А охотник тот улыбнулся и говорит:

– Негоже маленькой девочке в лесу жить, да и корова у тебя больно хорошая – справная, молочная. Жаль такую в лесу оставлять. Пойдешь с нами в деревню жить? Может, и у тебя жизнь сладится. У меня три дочки, постарше тебя, подругами будут, научат тебя всему, что надо девочке знать. Правда, они у меня странные немного и злющие – в мать, наверное, но ничего, не пропадешь.

Любопытно мне стало, как люди живут, согласилась с ними пойти.

Привел охотник меня в свой дом. Несильно мне в доме обрадовались. Было у него три дочки. Никто их по имени не звал. У старшей был только один глаз. Ее Одноглазкой кликали. Другая дочь – обычная, с двумя глазами, но и у нее имени не было, даже родная мать Двуглазкой звала. А дочь младшая – особенная, трехокая, хоть глаз третий у нее и невидим был, мне об этом Коровка сказала, но все ее Трехглазкой называли из-за того, что видела она разное-непонятное, то, что другие не видели. Только подругами они мне не стали. Не веселые они были, как мавки да кикиморы, с которыми мы всё играли да смеялись, а злые и завистливые. Мать-хозяйка на меня косо смотрела да мужа ругала, что нахлебницу на ее голову привел. Стала заставлять меня много работать – ткать, белье белить да катать. Трудно было. Коровка утешала, приговаривала:

– Ткать будешь – смотри на нитки и думай, что и богиня Макошь день изо дня ткет полотно жизни, не ленится, а то как бы люди жили? А белить белье будешь – думай, что несешь в мир чистоту. Белый цвет – это чистота, добродетель, радость, истинность. Белый цвет – абсолютная свобода от всех препятствий, свобода для всех возможностей, разрешение проблем, новое начало. А уменье катать белье хоть и тяжелая работа, но поможет тебя научиться достигать цели. Не зря говорят: «не мытьём, так катанием».