Тайна озера Золотого. Книга 2 - [40]

Машина с остатками оборудования, снаряжения и продуктов пришла на шестнадцатый день после начала работы партии.

— Что там, на Большой земле, делается, Иваныч?.. Что новенького?.. Как там мои?.. Насадки привез?.. А как в мире? — побросав дела, все бросились к машине, на ходу засыпая вопросами пожилого водителя Сергея Ивановича Обрубова.

— Да так вроде все по-прежнему, — стоя на подножке и широко улыбаясь, водитель отвечал охотно, зная, как соскучились по новостям полевики. — В «Севере» новый индийский фильм… не помню название. На международной арене — да вот вам, сами читайте, — он вытащил из кабины тяжеленькую кипу газет и журналов.

— А что из местных новостей? Как там с сахаром? Хлеб все так же по две буханки в руки?!..

— Я же сказал: все по-старому. Хотя нет, есть одна нехорошая новость: школьники, вернее, выпускники седьмой школы то ли заблудились, то ли пропали где-то под Тагт-Талях-Нер-Ойкой!

— Что?! — вырвалось у Егора, и он подскочил к водителю.— Как заблудились?!

— Как, как! Я почем знаю. — Все замерли и уставились на Иваныча. — Людей прямо с работы увозили в лес искать ребятишек. По местному радио охотников просили… Но пока не нашли.

— А сколько их потерялось-то, слышно, нет?

— То ли трое, то ли двое. Вроде как в реку, что ли, после дождей их смыло, не знаю, врать не буду.

— Ну, ты напугал, Иваныч, мы подумали, что все они… весь класс, а тут двое или трое…

— Ты что себе позволяешь, Сушко, что за цинизм?! — тотчас среагировал главный геолог партии Валентин Гаврилович Попов.

— А если среди них была бы твоя сестра или брат, дубина?!.. — тихо добавил кто-то из рабочих. — Жлоб ты, Сушко!

Наступил вечер, а Егор не находил места, его словно заклинило. Он ничего не слышал, не замечал, даже забыл поужинать. Перед глазами стояла Маша. «Неужели среди них она?!.. Неужели… Не может быть!.. Это невозможно!..» — терзал он себя сомнениями, сквозь которые, точно через вой пурги, едва слышно долетал до него слабый девичий стон. Егор зажимал ладонями уши, но стон становился только отчетливее. «Неужели среди них Маша!» — мычал он, как от зубной боли.

На следующий день, отпросившись у начальника партии, Егор уехал в город.

Всю дорогу он молчал. Как его Иваныч ни тормошил, Егор не реагировал. Мыслями он был далеко и попросту не слышал водителя. Был там, на горе и вокруг нее, где затерялась его девушка с замечательным именем — Маша. Он искал ее, кричал, орал что было мочи, надрывая голосовые связки. Обегал наиболее опасные и коварные места горного кряжа, заглядывая в его расселины, прочесывая отроги, прощупывая разломы, реки, ручьи, и не находил. То вдруг возвращался на свою речку и вновь с трепетным наслаждением и жгучей болью разглядывал прозрачную и ломкую девичью фигурку на фоне солнца… Золотистый завиток волос на влажной шее… Бездонные зрачки в окружении лучистых роговиц… Лежавшие на коленях его руки вздрагивали, точно вновь подхватывали невесомое тело девушки и несли, несли, несли…

«Э-эх, Машка-ромашка!» — беззвучно шептали его губы.

Он закрывал глаза и отчетливо видел перед собой хрупкие руки-стебельки, нежный бархат прозрачной кожи, пышные, мохнатые лепестки ресниц, за ними пряталась сладчайшая тайна целого космоса… Для Егора она будто на самом деле была собрана из тонких стебельков этого неприхотливого цветка — ромашки, ее нежных лепестков, светящихся своим внутренним чудным светом, от которого невозможно оторвать взгляд.

Егора ломало от боли и нежности к этой солнечной девушке. Он только сейчас осознал и крайне удивился, как это он смог тогда, на реке, взять ее на руки и нести это хрупкое трепетное создание; как вообще можно было к ней прикасаться, дышать рядом с ней?!

Приехав в город, он тут же бросился к ближайшему телефону-автомату.

— Это кто? — услышал он детский голосок в трубке.

— А ты кто? — начал догадываться Егор.

— Я Катя, а ты кто? — вновь проговорила трубка.

— А я Егор. Позови, Катюша, пожалуйста, Машу! — выпалил он, едва скрывая волнение. Выпалил и, вдавив в ухо трубку, перестал дышать.

— А ты разве не знаешь, что наша Маша потерялась! Она заблудилась в лесу, и ее все ищут, — девочка говорила без особой печали и озабоченности, не осознавая еще, что на самом деле произошло с ее старшей сестрой.

Все! Канат, на котором висело счастье Егора, его мечта, будущее, лопнул!.. Замелькали, замельтешили обрывки цветных картинок, улыбок, глаз, звуков… Стоя в телефонной будке с трубкой в руке, Егор летел в… пропасть! Его нутро выворачивало от скорости падения, от непредсказуемости жизни, отвращения к ней! Все! Больше он ничего не видел и не слышал, хотя в трубке еще что-то трещало и попискивало детским голоском…

В школу Егора не пустили. Вахтерша через дверь сообщила ему, что никого уже нет, что нет и не было никакого штаба по поиску потерявшейся бывшей школьницы, и так далее, и тому подобное.

— Эй, ты кого ищешь? — услышал Егор из глубины аллейки. На заборчике из выгнутых труб, как птички в ряд, сидела и покуривала горстка ребят, то ли старшеклассников, то ли выпускников.

Егор подошел к ним.

— Вы в курсе, что девушка из этой школы потерялась под Ось-Тагт-Талях-Нер-Ойкой? — спросил Егор наудачу.