Тайна озера Золотого. Книга 2 - [39]

Еще при загрузке Егор поймал на себе заинтересованный взгляд одного из рабочих. «Ба-а, да это же вчерашний знакомый — «коренастый» собственной персоной! Но вот только что-то странное с ним. Ух, ты! Вот это синяк!

Синяк действительно был обширный и яркий. С самого утра, вдоволь посмеявшись над парнем, мужики от него отстали. Да и кто в эти годы не ходил с подобными «фонарями».

К полудню, переехав Мартемьяниху, решили пообедать, тем более что после реки начинался самый муторный участок дороги.

— Привет! — беззлобно приветствовал Егор «коренастого», который все время либо отворачивался от него, либо прятал правую сторону лица то за козырек фуражки, то за поднятый воротник брезентовой робы.

— Привет, — вяло ответил тот.

— Кто это тебя так? — простодушно спросил Егор. Он был вправе ожидать буйного ответа с угрозами и намеками. Однако парень оказался вполне мыслящим и с юмором.

— Да кто его знает, лег вроде нормальным, а проснулся — вон, — он осторожно потрогал свою фиолетовую щеку.

— Ночью всякое бывает, — так же без эмоций заметил Егор.

— Эт точно, — добавил «коренастый» и припал к кружке.

— Одобряю, — то ли оценив остроумие парня, то ли завершая неприятную для обоих тему, проговорил Егор. Он протянул парню руку и назвался. Как-никак, а два месяца работать бок о бок.

— Григорий, — назвался в ответ «коренастый».

— Слышь, Гриша, а тот плоский, что с ножом был, кто он? — как можно равнодушнее спросил Егор.

— А хрен его знает, — продолжая отхлебывать горячий чай, ответил бывший противник. — То ли косит под блатного, то ли на самом деле из урок. С неделю в «Шахтере» околачивался. Деньгами сорил, угощал.

— А что тогда на меня из-за рубля полезли?!

— Так это вроде проверки.

— Не понял!

— Он крепких парней из геологов и горнорабочих набирал к себе в артель-бригаду. Говорил, недельки на две-три в горы, а потом, мол, озолочу.

— Во как! А что за работа? — Егору стало интересно.

— А хрен его знает. Говорил, надо в одном месте что-то выяснить. Получится — на месяц, мол, в Ялту за его счет.

— Так зачем на меня-то полезли? — не унимался Егор.

— Проверял. Ему, вишь ли, отчаянных надо, рисковых. В общем, я так понял.

— Ну ладно, а звать-то его как? Он мне отомстить пообещал. Хоть знать буду…

— Вообще-то очень непростой он и… опасный. А при знакомстве назвал себя Механиком.

— Механиком?! — повторил удивленно Егор. — Странно. Совсем не похож на механика.

— Да это кликуха у него такая, как я понял, — пояснил Григорий. Он выплеснул остатки чая и поднялся. — В общем, темный он малый. Сильный, отчаянный и темный.

Григорий хотел было, но потом передумал рассказать своему бывшему противнику, а теперь знакомому, как в первый же вечер к столику этого Механика подвалили двое крепко поддатых парней и чуть ли не силой поволокли его в туалет — ближайшее место пьяных разборок. Многие в зале довольно равнодушно пронаблюдали за этим, в общем-то привычным для ресторана явлением и тут же потеряли к нему интерес, поскольку одним из возмутителей спокойствия был «Кот» — Васька Котов, местный дебошир, частый гость КПЗ или медвытрезвителя, со своим друганом той же масти.

Но когда минуты через три-четыре Механик снова сидел на своем месте и, как ни в чем не бывало, продолжал культурно отдыхать, а друзья-хулиганы больше так и не появились в зале, вот тогда и проснулся интерес у пацанов-завсегдатаев к новенькому.

Егор продолжал сидеть на поверженном стволе кедра, размышляя над тем, что узнал от Григория. Было странно и любопытно: зачем и куда Механик набирал бригаду? И при чем тут горы? Судя по его виду и манерам, человек он не особенно таежный, а тем более горный. Типичный уркаган, любитель городских сладостей.

Взревел мотор. Егор вместе со всеми полез в кузов.

Пока одолевали остаток дороги с дикой тряской, под завывания двигателя, среди туч мошки, а к вечеру и озверевшего комарья, Егор не мог ни думать, ни тем более анализировать происшедшее.

На место прибыли голодными, разбитыми и злыми. Весь следующий день у Егора ушел на обустройство, знакомство с руководством и местностью. А с утра последующего дня завертелись его таежные будни. Ежедневно приходилось до поздней ночи засиживаться за схемами и картами. Он внимательно изучал квадраты, намечал кроки, елозил масштабной линейкой, просчитывая расстояния, делая привязки к ручьям, рекам, скалам. Затем готовил инструмент, приборы и чуть ли не последним засыпал.

Утром, легко позавтракав, Егор забрасывал на плечо планшетку, брал в руку геологический молоток с длинной ручкой и уходил в «поле». Он сразу вошел во вкус нелегкой, но безумно интересной работы поисковика. Тщательно изучал намеченный квадрат. Упорно и методично исследовал метр за метром, успевая делать сколы пород, фиксируя образцы в описаниях, набросках и схемах. Карабкался по отвесным кручам, продирался сквозь буреломы, мокнул в болотах, перебредал сумасшедшие после дождя горные реки и все искал, искал, искал.

Он оброс. На верхней губе и подбородке заблестела шелковистая щетина, которая через недельку-другую норовила перерасти в юношескую бородку и усики. Лицо осунулось, окостилось и отвердело. Глаза горели, как у заядлого игрока. Они расширились, потемнели, да так и замерли с выражением постоянного ожидания.