Тайна озера Золотого. Книга 2 - [19]

Нечто подобное переживал и Фролка. В эти мгновения он был счастлив. Не успели они с детенышем выйти на большую охоту, и вот на тебе, такая удача, и это в начале зимы. Мяса им хватит даже больше чем на ползимы, если есть экономно. И вообще, думал он, эту первую зиму без Тоньки они неплохо перезимуют.

Не сдерживая себя больше, Степка первым бросился на жертву и вогнал нож в мягкую шею лося. Тот даже не вздрогнул. Припав к едва пульсирующей ране губами, юноша стал жадно всасывать в себя остатки его жизни.

Фролка тоже захлебывался тягучими слюнями. Он рычал, торопливо надевая на себя когти. Скоро, скоро он доберется до сладчайших внутренностей, набьет ими свой живот и только потом разделает тушу, разделит ее на части, и они с детенышем унесут все в ближайшую пещеру, все без остатка. Главное — надо будет тщательно за собой убрать, чтобы…

И вот в этот момент словно кто взял Фролку за плечи и крепко тряхнул. Он так и замер в том положении, в котором находился. Сначала его обдало жаром. Потом по мокрой спине пробежали колючие мурашки, и Фролку затрясло в ознобе. Такого испуга он не испытывал, пожалуй, с детства. Медленно распрямляясь, он точно уже видел, кто стоит у него за спиной. Только сейчас он стал припоминать о далеком, едва слышном выстреле. О том, что это территория охотников-вогулов. До него наконец дошло, что зверь-то был уже ранен и, конечно же, там, откуда прилетел еле слышимый хлопок, а раз так, то по следу… идут.

Он еще не разогнулся, не оглянулся, а уже почувствовал обреченность, почувствовал всем своим телом, нутром, до ногтей почувствовал — конец. Снежинкой крутилась мысль о детеныше, о Степке, о том, что так и не успел показать ему главное — какими страшными и опасными могут быть люди. Не успел. Сильно зачесались лоб и отсутствующая ступня, потяжелели когти, а единственная нога предательски задрожала. Но все же Фролка выпрямился, заставил себя повернуться и посмотреть туда, откуда должна была прийти его смерть…

Мысленно Борис уже несколько раз проделал все, что связано с преследованием зверя. Он точно знал, как будет его добивать, как разделает тушу и что понесет домой. Знал, поэтому и шел легко и споро. Немного угнетало то, что дорога к дому удлинялась, стало быть, и мяса придется взять меньше. Раненый лось уходил в противоположную от села сторону. А так все было замечательно. Погода хорошая. След отличный, времени достаточно. Если эту ночь не спать, то завтра к обеду он будет дома. Немного поспит и снова сюда, за остальным.

Борис почти спустился с гривы, когда услышал какой-то невнятный и странный рев. «Медведь! — первое, что пришло в голову. — Но опять же: лег «мохнатый старик», давно лег и сосет лапу. Шатун?! Но нынче медведи пожировали вволю, не должно быть голодных — время не то. Если только случайный или больной. А так, кроме «когтистого», реветь некому». Тем не менее он снял с плеча ружье, взвел курок и, крадучись, пошел на странное рычание.

Через полсотни шагов Борис остановился в полном недоумении. Сквозь частокол тонкоствольных осинок он увидел странных людей, которые копошились вокруг туши подстреленного им лося. «Вот тебе и здрасьте!» — Борис медленно присел на корточки. Надо было поразмышлять, кто это мог быть и откуда. И первое, что приходило в голову и казалось наиболее правдоподобным, — зэки.

Сколько их и чем вооружены, было непонятно. Прикрываясь могучей сухарой, которая до пожарища была кедром, Борис смог подойти к ним на довольно близкое расстояние, шагов на двадцать—двадцать пять. Он хорошо слышал чмокание одного из них, который, стоя на коленях, высасывал кровь из шеи сохатого. А вот второй… Когда второй, одетый в нелепую меховую одежду, сначала замер, почувствовав опасность, а потом медленно развернулся… У Бориса перехватило горло. «Фролка?! Не может быть! Нет! Откуда?! Прошло столько лет!.. Это невозможно!» — закричало внутри, а тело затряслось.

На ватных ногах он вышел из-за сухары и, привалясь спиной к стволу, в крайнем удивлении и недоумении уже открыто продолжал рассматривать своего давнего врага. В памяти замелькали кровавые эпизоды из далекого прошлого: Валентин, милиционеры, геологи, разорванная на части женщина… Сколько же горя принесло вот это маленькое мохнатое чудовище, которое когда-то было рождено человеком, а потом превратилось в зверя! Сколько раз оно уходило от него! Лишилось ноги, выжило, приспособилось… Невероятно!

Испытывал ли теперь Борис ненависть к этому созданию? Пожалуй, что нет. Было отвращение. Прошло действительно много лет. «За давностью…» — как сказал бы юрист. Но и прощать он не собирался.

На какое-то время забылись и лось, и свадьба дочери. Перед ним в драной медвежьей шкуре, на расстоянии близкого выстрела стояло поистине чудовище.

Оно стояло на одной ноге, опираясь о землю обеими руками, на которых мутно поблескивали стальные когти. В глазах этого чудовища застыли удивление и дикий страх. Через мгновение оно уже резало давнего противника своими желтыми глазами на части. Затем страх перешел в отчаяние и сумасшедшую ненависть. Борису, повидавшему многое на свете, стало не по себе. Это был взгляд росомахи, попавшей в капкан и совсем не собиравшейся сдаваться.