Тайна острова Уали - [4]
У воды, ярдах в тридцати, между вывешенных сушиться рыбацких сетей, играли дети. Мальчик лет десяти и девочка лет семи-восьми. Приподнявшись на локте, Катарина заслонила от солнца глаза. Несколько мгновений она как зачарованная, не в силах отвести взгляда, смотрела на них, выглядывая из-за плотного кустарника, надежно скрывавшего её от постороннего взора, потом отвернулась и закрыла глаза, собираясь с мыслями.
Шесть долгих месяцев Катарина провела в путешествиях через Атлантику, в обществе четырех дюжин головорезов, и теперь чувствовала себя совершенно измученной. Ей не выдержать сейчас ни малейшего волнения, в особенности такого, которое вновь вернет ее в прошлое, в то прошлое, которое она потеряла и к которому она стремилась всеми силами.
Перед ее мысленным взором предстала другая девочка, девочка на портрете. Ровесница этой, но черты лица которой расплывались в памяти, она цеплялась за них, но они ускользали. Эльза, так звали эту девочку. Неудивительно, ведь когда Катарина впервые увидела ее портрет в гостиной замка Гриффитов, ей самой-то было почти столько же лет. И портрет привлек ее внимание не столько мастерством художника и красотой маленькой графини, а скорее тем, что у девочки на портрете на правой руке был перстень с большим бриллиантом. Катарина вспомнила, как нелепо это выглядело, и усмехнулась. Бриллиант, так нелепо смотревшийся на маленькой девочке, на ее руке выглядел бы вполне уместно. Сколько загадочных, а порой трагичных историй было связано с этим перстнем. Историй, о которых любил рассказывать ей старый сэр Гриффит. Ее дед.
Глава 2
Милый лжец
— Вы продаете меня за десять серебреников? Какая низость! Я дам вам больше!
— Что же вы можете мне предложить?
Зашуршавшая сзади осыпь заставила ее вздрогнуть и обернуться. Перед ней стоял высокий молодой человек.
Джон, чье имя она подслушала накануне, сразу поразил ее воображение, сразу, как только предстал перед ней. Юноша, почти мальчик, казалось, немногим старше ее, но от этого он не был менее опытен. Никогда она не видела мужчины желаннее этого. Гордое и по-мужски привлекательное лицо с волевым подбородком и неожиданно— чувственным ртом, уголки которого кривились в еле заметной циничной усмешке, но которая не портила его, а придавала неизъяснимый шарм.
Джон Саймон, приветливо улыбаясь, подавал ей руку.
— О, мадемуазель, наконец-то вы пришли в себя! Позвольте, я помогу вам подняться.
Казалось, просто невозможно быть таким красивым. Впрочем, ее собственный опыт общения с молодыми людьми был настолько небогат, насколько и неудачен. С другой стороны, дьявольски зажигательные глаза этого прекрасного юноши, пожалуй, свидетельствовали о том, что в его нежные годы он уже умеет доставить женщине истинное удовольствие.
— Пойдемте, графиня, сделайте милость, нас уже ждут. Я был бы вам очень признателен, если вы избавите меня от необходимости просить вас об этом на коленях.
— Ах, оставьте при себе свою галантность. Я и с места не сдвинусь! Я вывихнула ногу, изодрала в клочья платье, разодрала в кровь руки, и вдобавок поцарапала лицо и шею.
— Право же, графиня, мне искренне жаль. Вся команда с раннего утра рыщет по всему побережью в надежде отыскать вас. Тому, кто найдет вас, капитан объявил награду — десять ливров. Позвольте, мадемуазель, я помогу вам подняться.
— Вы продаете меня за десять серебреников? Какая низость! Я дам вам больше!
— Что же вы можете мне предложить? — юнец огляделся, улыбаясь. Вокруг плотный кустарник, через который не продерешься, и они совершенно одни. Он сделал шаг к Катарине. И…
Она оттолкнула его в гневе:
— Негодяй, как вы могли подумать такое.
— Миледи, вы напрасно опасаетесь меня, уверяю вас, вы глубоко заблуждаетесь. Вы мне совершенно несимпатичны. Уверяю вас, вы абсолютно не в моем вкусе.
— Что это значит, сударь? Это почему же? — спросила она, наклоняя голову в сторону. — А если бы не была так груба, как вы?
— Нет, хотя вы и милашка.
— Не зовите меня милашка!
— Почему бы и нет?
— Слишком вульгарно!
— Извините, мисс, — выпалил Джон, испугавшись, что Катарина вот-вот взорвется от гнева. От взбалмошной девицы можно было всего ожидать, а провоцировать ссору он не собирался, вдруг она набросится на него, а уж тогда-то, в припадке ярости, он запросто мог причинить ей боль.
— Ну и как же прикажете вас называть? — обратился он к девушке.
— Как? — девушка с явным пренебрежением, эдак свысока, посмотрела в сторону молодого пирата. — Можете звать меня просто Ваша светлость, я же все-таки графиня!
— А не много ли ты хочешь?
Она отвернулась и презрительно фыркнула.
Он наклонился и грубо схватил ее за руку. В ужасе, отдернув ее, девушка воскликнула, вскакивая:
— Мерзкое животное!
Взмахнула рукой и сильно ударила молодого красавца по загорелому лицу.
Перехватив руку, он крепко сжал ее, притянув девушку к себе. Они застыли буквально нос к носу. Джон изо всех сил пытался успокоиться. Он не хотел причинять этой юной чертовке боль, однако в голове у него помутилось. Он держал девушку за обе руки, наклонившись к ней настолько близко, словно собирался поцеловать. Она попыталась было отодвинуться от него, но получилось наоборот: она прильнула к нему всем телом. На него пахнуло морской свежестью и ароматом прелестного женского тела, которое стало вдруг мягким и податливым, а его же наоборот, жестким и непреклонным. Разъяренная тигрица в его руках вдруг превратилась в ласкового котенка, мурлыкающего от удовольствия.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
Биологическое оружие пытались применять еще в древнем Риме, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Аналогичным образом поступали в средневековой Европе. В середине 1920-х, впервые в мире, группа советских бактериологов приступило к созданию биологического оружия. Поздним летом 1942 года оно впервые было применено под Сталинградом. Вторая попытка была в 1943 году в Крыму. Впрочем, Сталин так и не решился на его масштабное использование.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Ирландский рыцарь Кормак Фицджеффри вернулся в государства крестоносцев на Святой Земле и узнал, что его брат по оружию предательски убит. Месть — вот всё, что осталось кельту: виновный в смерти его друга умрет, будь он даже византийским императором.
1568 год. В государстве Московском разгул опричнины. «Царевы псы» бесчинствуют в городах и весях, пытая и насилуя, порой уничтожая целые поселения. Так случилось и с родной деревней Фёдора, сына поморского лоцмана. Пареньку повезло. Он не только уцелел, но и стал обладателем тайных бумаг английского дипломата. Вместе со своим крёстным, морским купцом, Фёдор отправляется в Англию искать лучшей жизни и оказывается на службе у самого Френсиса Дрейка!..
Испанский плантатор Антонио Бенавидес тайно прибывает в Порт-Ройял, где договаривается со своим деловым партнером Коллинзом о контрабандной поставке на Кубу партии африканских невольников. После ухода испанца Коллинз вызывает капитана флибустьеров Рока Бразильца, своего агента и должника, и предлагает ему перехватить судно Бенавидеса, которое должно доставить в условленное место большую сумму денег, предназначенных для оплаты негров-рабов. Когда судно под командованием Мигеля Бенавидеса, сына дона Антонио, появляется в водах Москитового острова, его захватывает шайка Бразильца.
Рэйчел Закари не знает, что за тайну хранит её прошлое и почему так мрачно смотрят на неё приезжие с соседних ферм. Ходят слухи, что краснокожие претендуют на жизнь молодой девушки, и любой, кто встанет на её защиту, — подпишет себе смертный приговор. Драматическую историю «Непрощённой» поведали с киноэкранов звёзды первой величины — Одри Хепберн и Берт Ланкастер.
Пиратский фрегат «Королевский охотник» захватывает в водах Гвинейского залива корабль «Провиденс», принадлежащий Королевской Африканской компании. На борту приза найдена шкатулка с секретным письмом, адресованным губернатору Форт-Джорджа (остров Генриетты) сэру Генри. Пленный капитан не имеет «ключа» к шифру, и пираты не могут прочитать это письмо. Выдав себя за военных моряков, пираты хитростью захватывают Форт-Джордж и берут в заложники всех его обитателей, включая губернатора и его дочь. Под угрозой расправы сэр Генри передаст пиратам «ключ» к шифру.