Тайна острова Солсбери - [51]

Вениамином продолжаем заниматься очисткой проклятой кишки. Битых полчаса я ныряю в тесное нутро, выдергиваю из рыхлого дна куски породы и складываю их в кучу у бетонной стены под площадкой.

Потом поднимаюсь на площадку, допиваю оставленный комендантом спирт и согреваюсь под тугими струями горячей воды. Наверху меня ждет роскошный ужин в столовой и продолжение захватывающей работы в мастерских по изготовлению важнейших компонентов акваланга…

Глава третья

Российская Федерация, архипелаг Земля Франца-Иосифа, остров Солсбери. Шахта. Некоторое время спустя, день семнадцатый

С момента начала изготовления акваланга прошло чуть больше недели. Работа продвигалась, однако все оказалось не так просто, как представлялось изначально. Мембранный редуктор подопечные Михаила Ивановича выточили и собрали относительно быстро. Я многократно его проверил, он прекрасно работал. А вот с легочным автоматом не заладилось…

В бытность службы во «Фрегате» нам приходилось ремонтировать снаряжение, в том числе и легочные автоматы различных компаний-производителей. Мы прекрасно знали их устройство, могли разбирать и собирать с закрытыми глазами, запросто определяли причины неисправностей. Но, пообещав коменданту сделать акваланг, я не учел главного: мы всегда имели дело с заводскими агрегатами, в которых все было рассчитано и подогнано до сотых долей миллиметра. Включая запасные части. А что я знал о размерах деталей этого сложного устройства? Только самые приблизительные величины.

Короче говоря, я переоценил свои возможности, и это замедлило процесс создания дыхательного аппарата.

Несмотря на мои титанические усилия по ежедневной очистке наклонной протоки, вода в подстволке на тридцатом уровне продолжала прибывать. На задержке дыхания я умудрился расчистить метров шестьдесят. Задачу по расчистке облегчало то, что кишка была прямая, как натянутая струна, к тому же Вениамин разыскал в бытовке старенькие резиновые ласты. Теперь мне приходилось заплывать внутрь, быстро преодолевать расчищенный участок, хватать один булыжник (на второй тупо не хватало времени) и чесать обратно.

Я жутко уставал и промерзал, как тропический овощ в тундре. Тем не менее мои потуги не давали положительного результата: между площадкой и поверхностью воды оставалось не более трех метров. Руководство шахты нервничало, стучало кулаком по столу и накручивало коменданта. Тот накручивал меня. До обеда Осип Архипович проверял ход работ в мастерских, до ужина торчал на тридцатом уровне, исправно потчуя спиртом после заплывов.

Нередко, подбадривая и поторапливая, он предлагал всевозможные преференции.

– Вот спустим воду из подстволка, устрою тебе маленький отпуск, – подливал он в кружку алкоголь.

– Как это возможно в пределах шахты? – интересовался я.

– Да легко! Прикажу положить тебя в лучшую палату медблока и кормить по-царски. Отдохнешь, отоспишься. Заодно пройдешь полное медицинское обследование. Не помешает, а?

– Я подумаю…

Предложение казалось заманчивым, тем более что мне давно хотелось повидать Даниэля.

Крапивин то ли отсиживал в карцере последние деньки срока, то ли недавно вышел – больше я его не встречал. Во всяком случае, после грозных обещаний коменданта сгноить в подземелье уголовники не беспокоили.

Степаныча и его товарищей я часто видел в столовой за завтраком или ужином; мы здоровались и как старые приятели перекидывались парой фраз. С Чубаровым встречались каждый вечер в жилой конуре. Он страшно уставал и, едва доползая до кровати, отрубался. Я тоже не отличался свежестью, а поэтому не огорчался отсутствию говорливого собеседника. Новостями мы обменивались утром, когда частично восстанавливались силы.

Наблюдая за бывшим врачом, я все чаще поражался его внутренней стойкости и твердости характера. Ведь даже мне после многолетней службы в элитном отряде боевых пловцов на шахте приходилось тяжеловато. Он же со своим хлипким телосложением, отсутствием закалки и физической подготовки не ныл и не жаловался.

* * *

На изготовление первого образца легочного автомата мы потратили почти трое суток. Причем занимавшийся им токарь ежедневно засиживался в цехе до позднего вечера; я кружился рядом и по возможности помогал.

Увы, первый блин вышел комом. Сначала мы ошиблись с материалом для мембраны с жестким центром. Потом долго не могли подобрать подходящую пружину для клапана. В довершение добавилась проблема с длиной верхнего и нижнего рычагов, подпирающих все ту же мембрану.

Второй и третий экземпляры собрали быстрее, при том что скрупулезно учли все предыдущие ошибки. Другие компоненты двух будущих аквалангов к тому моменту были готовы. В углу кабинета начальника мастерских стояли баллоны с уже навинченными вентилями, редукторами, манометрами и шлангами, выдерживающими приличное давление воздушной смеси. Баллоны прошли испытания под предельным давлением и были забиты газом. Дело оставалось за легочными автоматами.

На седьмой день нашего творчества два усовершенствованных экземпляра были закончены.

С небывалым трепетом я ввернул в один автомат бронзовый наконечник шланга.

– Жаль, нет загубника, – довольно осмотрел я самодельный шедевр. – А в остальном прямо как из магазина.