Тайна объекта «С-22» - [11]

— Что, неужто ОУН?

— Здесь, конечно, не суд, и я не прокурор… Но тут, похоже, обрисовался с ним рядом такой себе Лемик Михайло. Приказчик в магазине Кронштейна. Так мне про него такое шепнули, что, я вам скажу, это просто ой-ей-ей! Я, конечно, не смею советовать, но на месте пана я очень бы поинтересовался паном приказчиком…

— Понял, — кивнул пан Казимир и, сделав короткую паузу, спросил: — А у нашей пани Яновской никаких связей с националистами?

— Чего не знаю, того не знаю, но одна зацепочка есть. Пани Яновская — завсегдатай украинского клуба. Есть тут у нас такой… «Ридня хата»…

К удивлению майора, информация оказалась более чем исчерпывающая, а вот насчет украинского клуба, находившегося в самом центре, у пана Казимира мелькнула одна мысль, и он решил здесь не задерживаться.

— Хорошо… Значит, так, — майор хлопнул себя по колену. — К Лемику не соваться, это я сам, а вот докторшу, на всякий случай, попасти надо… У тебя подход к ней найдется? Какой-нибудь Шмальц-Пфальц, фактор по женскому товару?

— Об чем разговор? Все найдется…

— Ну и отлично.

Пан Казимир поднялся, бросил испытывающий взгляд на Менделя, подумал, как же грамотно неизвестный ему одесский полковник Криштофович умел подбирать кадры, и, кивнув на прощанье хозяину, шагнул к двери…

* * *

Понятие «центр» оказалось весьма условным, и пока майор смог добраться по узенькой заснеженной улице до украинского клуба «Ридня хата», он не раз позволил себе чертыхнуться. Поминутно сворачивавший каблуки и щиколотки на весенней наледи нечищеного тротуара, пан Казимир наконец вздохнул с облегчением, разглядев слабоосвещенное крыльцо.

Этот двухподъездный дом вот уже несколько лет считался в городе культурным центром, так как второй вход принадлежал фольклорному украинскому театру, где дважды в неделю шли «выставы».

Последнее время у пана Казимира бывали моменты, когда у него возникало чувство непонятно откуда возникавшей уверенности, и тогда майор всегда действовал, руководствуясь лишь своим вдохновением. Объяснить это было трудно, но пан Казимир не помнил случая, чтобы в такие минуты его подводила интуиция.

Вот и сейчас, воспользовавшись именно таким моментом, пан Казимир легко взбежал по ступенькам, распахнул дверь и очутился в небольшом вестибюле, где сразу перехватил буфетчика, как раз поднимавшегося по лестнице на второй этаж.

— А что, любезный, пани Яновская наверху?

— Так, пан… — Человек угодливо склонил набриолиненный пробор и, видя, что гость не спешит раздеваться, спросил: — Позвать?

— Позови…

Буфетчик убежал, и майор, оставшись внизу, начал с интересом осматриваться. Обстановка была, в общем-то, небогатая, как и во всех клубах такого пошиба. Осмотревшись, пан Казимир хотел присесть на узкий диванчик, но тут по лестнице застучали легкие каблучки и на площадке появилась стройная невысокая девушка, удивительно похожая на киноактрису Франческу Гааль.

— Панна Лидия Яновская?.. — Майор вдруг подумал, что треугольник, возможно, все-таки имел место. — Позвольте представиться, Казимир Дембицкий. Литератор. Из Варшавы.

— Наслышана… — Яновская недовольно нахмурилась. — И как вам местная женщина-вамп?

Пан Казимир обезоруживающе-смущенно улыбнулся.

— Ради бога, простите мне мою бесцеремонность… Просто я подумал, если вы решите послать меня к черту, способ знакомства значения не имеет.

— Пожалуй… Но, как я понимаю, до пана дошли кое-какие слухи?

— В некотором роде…

— Ну что ж… По крайней мере откровенно… — взгляд пани Яновской несколько потеплел. — И что же вы хотите, пан литератор?

— Ну, для начала я хотел бы знать… Вы меня сразу прогоните или немного подождете?

— Подожду… Но учтите, если речь пойдет о Ежи или Богдане, они мне только знакомые, все слухи обо мне — чепуха, и вообще, об этом я не намерена говорить даже с паном литератором.

— Ну, помилуйте, какой я литератор! Так… — Пану Казимиру никак не удавалось взять нужный тон. — Признаться, у меня совсем другие намерения…

— Какие же?

— Ну, если позволите, я хотел бы проводить вас домой…

— Меня? — Лидия понимающе улыбнулась. — Решили идти в обход? Ну что ж… Подождите. Если можно, на улице…

— Хорошо! — немедленно согласился пан Казимир. — Я буду ждать, как гимназист…

Майору недолго пришлось топтаться на тротуаре. По крайней мере, гораздо меньше, чем он предполагал. Лидия вышла на крыльцо и, еще спускаясь по ступенькам, безапелляционно потребовала:

— Возьмите меня под руку. Здесь скользко, и я боюсь, что вы со своими американскими манерами не догадаетесь.

— Как можно, панна Лидия? — пан Казимир ловко поддержал ее за локоток. — Вы не знаете варшавян.

— Ну откуда уж мне? Правда, я пару лет как окончила Варшавскую академию, но припоминаю, что даже на Воле и Охоте таких не встречала.

— Естественно! Я живу на Мокотуве.

— Ну теперь ясно, такие неотесанные типы могут жить только там.

Так, перешучиваясь, они вышли на Ягеллонскую, и пан Казимир рискнул.

— А скажите… Этот украинский клуб, неплох?

— И не спрашивайте! — Лидия с горечью рассмеялась. — А что мне делать? Пан Шеншевский и иже с ним сядут в свои спортивные аэропланы и полетят лечиться в Варшаву… «Респект»… А я держу зубной кабинет и мне тоже нужна клиентура, хоть это и грустная провинциальная проза…