Тайна мертвой царевны - [24]
– Так что же, старухе с голоду подохнуть? – зло спросил Павлик. – Если белые, которых возглавляет Врангель, не могут взять власть, его матери что делать?! Надо как-то выживать.
– Вот и я о том же, – вздохнул Дунаев. – И весь народ о том же. Большевики хоть как-то кормят. И с ними сживутся! Не сразу, но постепенно. Еще и благодарить будут за то, что хоть какие-то куски швыряют, за то, что заботятся о народе. Могли бы ведь и не давать ничего. Подумай, Павлик, и ты поймешь, что я прав. Вот поэтому у меня и нет надежды, что мы когда-нибудь достанем книгу о трехсотлетии русского императорского дома из дровяника.
– Ты прав в одном, – резко ответил Павлик. – В том, что у народа приутихла ненависть к этим тварям, которые ввергли Россию в бездну, которые убили их государя и его семью. Притупилась. А если бы она горела, если бы была по-прежнему востра… и если бы еще не ходили разные нелепые слухи…
– Какие слухи? – спросил Дунаев вяло, чувствуя, что у него начинают слипаться глаза.
– Да всякая ерунда о том, что большевики кого-то из государевой семьи помиловали, что кому-то удалось скрыться. Ходят слухи об удачном побеге из плена кого-то из великих княжон. Но ведь это полная чушь! Я доподлинно знаю, что все трупы были обезглавлены, головы заспиртованы и доставлены в Кремль. Вот о чем надо постоянно напоминать народу! О том, что перед смертью несчастные девушки и сама государыня были изнасилованы, и один из негодяев даже похвалялся, что теперь может умереть спокойно, потому что имел саму императрицу. Вот что должно постоянно звучать по всем городам и весям, чтобы пробудить ненависть народа!
– Не может быть, – пробормотал Дунаев недоверчиво. – Не может быть, чтобы большевики дошли до такой гнусности!
Павлик резко встал:
– В наше время все может быть. Я читал сообщение Дитерихса[36] об этом. Я ему верю! Но сейчас и в самом деле пора спать. Сегодня мы уже больше никому и ничем не поможем. Ни Верочке бедной, ни России. Подушку и одеяло я тебе дам.
Подушка была тощая, одеяло колючее, но больше всего мучили воспоминания о Вере и о том, что рассказал Павлик об участи императорской семьи. Это звучало чудовищно, однако Дунаев понимал, что Павлик прав и большевики впрямь способны на все.
Он заснул нескоро, однако спал как убитый, без сновидений, никаких неудобств не замечая, только изредка сползая со скользкого дивана и, не пробуждаясь, машинально возвращал тело на место.
Проснулся Дунаев ни свет ни заря и не сразу сообразил, где он находится и на чем таком скользком и холодном лежит. Ах да, заночевал у Подгорских…
Итак, уход за границу откладывался до тех пор, пока Дунаев не исполнит того, в чем поклялся себе. А поклялся он найти убийцу Веры – найти во что бы то ни стало! У него был только один след: карточная колода, найденная Подгорскими в кармане серого пальтишки, которое они продолжали называть с застарелой высокопарностью манто. Мать и сын в один голос уверяли, что по карманам они не лазили – колода торчала из одного из них. Впрочем, даже если и лазили, Дунаеву это было бы только на руку: ведь они могли найти что-то еще, что навело бы на убийцу. Но там не оказалось ничего, или Подгорские ничего не заметили, а теперь время было упущено.
Дунаеву приходилось слышать, что милиция в Петрограде практически бессильна справиться с разгулом преступности, ее сотрудники, в большинстве своем, относятся к делу совершенно наплевательски, но вот ведь злобная ирония судьбы: по соседству с домом случайно оказались какие-то дотошные и отнюдь не мешкотные милиционеры, которые и труп увезли быстро, и квартиру заперли и опечатали. Дунаева эта бумажка с размазанной печатью Петроградского Совета не остановила бы, однако дверь пришлось бы ломать. Ее ведь не только заперли и опечатали, но и заколотили двумя плашками крест-накрест.
Дунаев удивился, что милиция, оказывается, так печется о сохранности следов преступления, однако не начинает следствия немедленно. Подгорские пояснили, что следствия может вообще не быть, а печать и доски охраняют имущество в опустевшей квартире. Оно будет или реквизировано, а потом выморочное жилье превратят в так называемую коммуну и заселят многочисленными пролетариями, или все вещи останутся на месте: новым хозяином и их, и самой квартиры окажется какой-нибудь комиссар с семьей. О таких случаях в Петербурге ходили многочисленные слухи, и, в общем, всем уже было понятно, что всеобщее равенство (égalité, как выразилась бы любительница французского языка Людмила Феликсовна Подгорская) – не более чем пропагандистский миф большевиков.
Поразмыслив, Дунаев решил дверь не ломать. Это не обойдется без шума, его увидят другие соседи, а не только Подгорские, и это может оказаться опасным и для них, а не только для самого Дунаева, который совершенно не хотел попадать в руки чекистов. Так что пока в его распоряжении оставалась только карточная колода, и это был единственный след, который мог навести на убийцу.
Он потянулся к кухонному табурету, поставленному у изголовья вместо ночного столика, и опять чуть не свалился с дивана, набитого конским волосом и именно потому ужасно скользкого. Нашарил спички и зажег оставленный ему хозяевами огарок. Посмотрел на часы. Оказывается, уже почти семь. В былые времена город в это время полнился звуками, среди которых отчетливее всех звучало шарканье по мостовой и тротуарам дворницких метел. Теперь дворники, очевидно, были ликвидированы как класс. Дунаев с тоской вспомнил, каким невыразимо заброшенным и опустевшим выглядел Петроград вчера днем. Особенно ужасное впечатление производили улицы, идущие от вокзала, – с этими грязными, покрытыми облупленной штукатуркой домами. Полтора года назад здесь все было другим. Но если большевики умудрились так изгадить Петроград за столь малое время, что же станется с ним лет через пять? И что станется со всей страной?
«Русская кузина», Марина Бахметева, появившаяся ни с того ни с сего в замке английского лорда Десмонда Маккола, мало кому пришлась по душе. Пуще всех сторонится ее сам хозяин. Никому и в голову прийти не может, что Марина – никакая не кузина ему, а венчанная жена, однако брак их свершился при таких странных обстоятельствах, что молодые люди его тщательно скрывают… как скрывают даже от себя любовь, владеющую их сердцами. Интриги, колдовство, предательство, роковые тайны, коварство опутывают Марину и Десмонда со всех сторон.
Красавице Маргарите Говоровой повезло – она дождалась своего мужа с войны! Но радость встречи омрачил ребенок, которого привез Михаил. Лиля, дочь его походно-полевой жены, будет теперь жить в их доме. Да, умеют мужчины думать только о себе… К такому выводу пришла Маргарита, когда в ее доме, в роли прислуги, появилась та самая Тася. Которая, оказывается, не погибла при бомбежке – как считал до сих пор влюбленный в Тасю Михаил Говоров…
Говорят, что браки совершаются на небесах! Но разве это относится к венценосным женихам и невестам, которые знакомились лишь накануне венчания? Их, государей и правителей больших и маленьких стран, ждала всенародная любовь и поклонение. Но права на свою собственную любовь они не имели… Приходилось обзаводиться тайными и официальными фаворитами, появляясь со своей «второй половиной» лишь на официальных приемах Но иногда повенчанные царственные персоны влюблялись друг в друга, и тогда их союз становился поэтическим преданием, счастливой сказкой Королева Франции Анна Ярославна и ее муж Генрих I, Мария Темрюковна и Иван Грозный.
Джеймс летел в страну своих предков, чтобы почтить память возлюбленной с красивым русским именем – Соня… Но, войдя во двор ее дома и увидев любимую живой и невредимой, он почувствовал, что его здорово провели. Брачная мошенница?! Подлый обман?! А как иначе объяснить известие о внезапной смерти девушки, пришедшее два года назад?! Тревожный ход мыслей нарушили два типа, стремительно вошедшие в подъезд за Соней. Уловив обрывки разговора, Джеймс понял, что вот-вот станет свидетелем преступления. И он решительно шагнул в полумрак подъезда…
Дети погибших при странных обстоятельствах советских колдунов Егоровых выжили. Судьба разбросала их по разным городам страны. Этих обладающих сверхъестественными способностями мальчика и девочку ищет тот, кто предал их родителей. А также шпионы Аненербе, ведь идет война с фашистской Германией. Помимо того, что их способности каждая сторона планирует использовать по-своему, есть и пропавший дневник отца Егоровых, о котором его потомки не могут не знать. Завладеть этим артефактом – значит получить доступ к величайшей тайне… Ранее книга выходила под названием «Последний приют призрака» и псевдонимом Е.
После древнего обряда поклонения луне неодолимая сила влечет друг к другу дочь русского торговца Бушуева Вареньку и молодого путешественника Василия Аверинцева. Немалую роль играет в этом экзотический пряный воздух Индии. Однако молодые люди боятся дать волю своей страсти… Что, если это всего лишь дурман, морок — месть дерзким чужакам, рискнувшим взглянуть в лицо Запретному…
Успех незамысловатой песенки про Марусю Климову, которая должна простить любимого, необъясним. Жизнь и смерть знаменитой бандерши, которая стала популярной благодаря этим куплетам, напоминает голливудский блокбастер — любовь и предательство, взлеты и падения, оглушительный успех и всеобщее порицание… Предлагаем вашему вниманию правдивую историю о Кровавой Мэри, которая стала прототипом персонажа полюбившейся многим песни. Хрупкая женщина держала в кулаке Петроград 20-х годов прошлого столетия, жила неистово, с фантазией, будто каждый день был последним.
Книги, входящие в серию, созданы на основании записок действительного статского советника по полицейской части Тулина Евграфа Михайловича. Сюжеты книг погружают читателя в поиск украденных чертежей, кладов, фальшивомонетчиков и уникальных коней. 1. Георгий и Ольга Арси: Дело о секте скопцов. Исторический детектив Тулину Евграфу Михайловичу в свою бытность сыщиком московской сыскной части пришлось распутать клубок интриг, связанных с похищением секретных чертежей нового оружия на Императорском оружейном заводе в Туле.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Наталья Павлищева – признанный мастер исторических детективов, совокупный тираж которых перевалил за миллион экземпляров.Впервые автор посвятила целую книжную серию легендарному клану Медичи – сильнейшей и богатейшей семье Средневековья, выходцы из которой в разное время становились королевами Франции, римскими палами.Захватывающие дворцовые игры и интриги дают представление об универсальной модели восхождения человека к Власти, которая не устарела и не утратила актуальности и в наши дни.Неугомонный Франческо, племянник богатого патриция Якопо Пацци, задумал выдать сестру Оретту за старого горбатого садовника.От мерзкого «жениха» девушка спряталась в монастыре.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
Несколько десятков лет в Казанской психиатрической больнице содержалась женщина, уверявшая, что она – чудом спасшаяся великая княжна Анастасия Романова. У нее имелись немалые основания верить в это! Хотя она и не подозревала, что стала всего лишь пешкой в игре тех, кто осуществлял охрану императора Николая II и его семьи. Но «пешка» была живым человеком, со своими страстями, любовью и ненавистью, которые в конце концов и привели ее на путь страданий, почти таких же, которые довелось испытать подлинной Анастасии Романовой…
Одни представители русской эмиграции называют ее великой княжной Анастасией Романовой, дочерью казненного царя, чудом спасшейся от расстрела и оказавшейся сперва в Румынии, а затем в Берлине. Другие считают ее самозванкой, выдающей себя за убитую в Екатеринбурге княжну ради какой-то выгоды. И только она сама знает правду о себе и о том, какую цену ей пришлось заплатить за спасение.