Тайна Мэриэл - [21]

— Вы собираетесь подавать иск? — сухо поинтересовался Николас.

Элси потрясенно уставилась на него:

— А вы?

— Особого желания не имею, но мне кажется, что хороший адвокат должен использовать это происшествие ко всеобщей пользе.

— Николас был просто великолепен, — восхищалась Элси на следующее утро. — Когда ты ушла, мы еще долго разговаривали — с ним легко говорить, правда? Он умен. Ему как-то удалось сплавить Джимми к его кузену в деревню. Я только что разговаривала со своим адвокатом, и он считает, что у нас достаточно материала против Джимми, чтобы добиться гораздо большей выгоды, чем изначально. Он свяжется с адвокатом Джимми.

— Я очень рада, — ответила Мэриэл.

— Джимми не выстрелил бы ни в тебя, ни в Николаса, — серьезно произнесла Элси. — Он считает себя крутым, но он не убийца. Но ты не знала ни этого, ни того, что пистолет не заряжен. Николас сказал, что ты не оборачивалась и просто продолжала идти. Я не знаю, как тебя благодарить.

Мэриэл сдержанно ответила:

— Я знала, что мне ничего не угрожает, пока я держу на руках Кэтлин.

Но глаза Элси наполнились слезами.

— Большинство людей впадают в панику, когда перед ними размахивают пистолетом, но Николас говорит, что с тобой этого не произошло. Вы с Николасом спасли ее. Я никогда этого не забуду.

— Как она сейчас?

Элси сдержала слезы и высморкалась.

— Как ни странно, с ней вроде бы все в порядке. Думаю, в этой истории есть и моя вина. Надо было разрешать ему видеться с ней. Он звонил ей в дом кузена. Сэран знала, но не говорила мне, считая, что я веду себя глупо. То, что случилось вчера вечером, — шок для всех нас.

— Для меня тоже, — с чувством ответила Мэриэл. — Кэтлин сегодня в школе?

— Да. Она продолжает спрашивать, когда увидится с ним, и я пообещала, что разрешу им встретиться. По крайней мере теперь он у меня в руках. Я рассказала своему адвокату все подробности случившегося и собираюсь изложить это в письменном виде. И если Джимми сделает хоть один неверный шаг, я подам на него в суд. А потом посмотрим. Может, это послужит ему уроком.

Мэриэл очень на это надеялась; у нее все еще стыла кровь при воспоминании о пистолете, которым размахивал Джимми, и о том, как Николас шел между ними, прикрывая ее.

ГЛАВА ПЯТАЯ

В течение двух следующих изнурительных дней Мэриэл, как могла, избегала Николаса. Судя по всему, разделяемое обоими министрами увлечение фехтованием стало окончанием предварительной части встречи. Делегации приступили наконец к серьезной работе. Николас постоянно присутствовал на переговорах в качестве высокоценимого помощника Маккабе. Он не пытался больше приглашать Мэриэл куда-либо, за что она была ему глубоко признательна.

К завершению переговоров, прошедших в дружеской атмосфере, она уже была на грани нервного срыва. Японская делегация после обеда улетела домой, и Мэриэл, переодевшись в шелковые брюки янтарного цвета и длинную шелковую блузу, зашла в бар проститься с Десмондом.

— Минеральной воды? — спросил он, привычно потянувшись к небольшой зеленой бутылочке.

Мэриэл улыбнулась.

— Нет, пожалуй, шампанского.

Десмонд удивленно поднял брови.

— Все в порядке, — заверила его Мэриэл, — всего один бокал.

— Я и не знал, что ты пьешь спиртное.

— На работе нет.

Он налил в бокал шампанского.

— Я слышал, японцы нас покинули. А новозеландцы уезжают завтра утром?

Она кивнула, но его взгляд в этот момент уже переместился за ее макушку. Она не слышала ни звука, но, даже не обратив внимания на реакцию Десмонда, поняла бы, кто вошел.

— Добрый вечер, сэр, — невозмутимо поздоровался Десмонд, — виски с содовой?

— Спасибо, — голос Николаса звучал ровно, но ей послышалось в нем неодобрение.

Ее гордости был нанесен слабый, но предательский удар: он смотрел вовсе не на нее. Взгляд Николаса предназначался Сьюзан Уотерхаус, стоявшей в другом конце зала с двумя молодыми новозеландцами. Он хмурился.

Мэриэл старалась быть милой, хотя это давалось ей нелегко под алчным взглядом Питера Сандерсона, с едва различимой злой искоркой в глазах перебегавшим с холодной аристократической красоты Сьюзан Уотерхаус на Николаса, а затем встречавшимся с прямым взглядом Мэриэл и снова повторявшим тот же путь.

Через несколько минут она выяснила, кому адресована эта злоба.

Когда кто-то упомянул прекрасные произведения искусства в гостинице, Питер вдруг сообщил:

— Сьюзан, у них есть Пикассо. Из его «голубого периода». Я обратил внимание. Ведь в вашей с Николасом лондонской квартире был такой же подписанный эстамп. Помните? Он висел в гостиной над симпатичным инкрустированным комодом.

Длинными бессонными ночами Мэриэл размышляла о том, какие именно чувства испытывает она к Николасу. Сейчас она обнаружила, что сильно и яростно ревнует его к женщине, с которой он когда-то жил. Она отпила еще немного шампанского, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица. Питер Сандерсон наблюдал за ней с ликующим самодовольством.

— Она оказалась подделкой, — с сожалением произнесла Сьюзан, — и Николас вернул ее.

В смехе Питера Сандерсона звучали фальшивые нотки.

— Мне казалось, она тебе нравится.

— Да. Но я не терплю, когда выдают подделку за оригинал, — ответил Николас.