Тайна мадам Лефевр - [4]

– Мадам Лефевр, полагаю?

Элоди затаила дыхание, впечатленная его мужественной силой. Тот выпрямился над ней во весь рост. Если он задумал причинить ей вред, она в большой опасности. Должно быть, англичанин, ведь только у представителей этой нации походка столь высокомерна, будто весь мир принадлежит им по праву рождения. Он возвышался над ней, худощавый и внушительный. Несомненно, в его руках и плечах недюжинная сила, позволившая с легкостью забраться на балкон, а далее в ее комнату.

Одежда незнакомца была совершенно непримечательной. Плохо сидящие сюртук и бриджи, потертые сапоги из тех, что носят многочисленные торговцы и клерки, населяющие огромный город. Но черты его лица, точеные скулы, нос с легкой горбинкой, чувственные губы и красивые бирюзовые глаза с первого взгляда привлекли бы внимание любой женщины, включая ее саму. Она так увлеклась, что забыла о потенциальной угрозе.

Отмечая ее пристальное к себе внимание, он улыбнулся. В иных обстоятельствах она сочла бы эту улыбку смущающей, если бы не настойчивое ощущение déja-vu[1].

– Я вас знаю? – спросила она, пытаясь понять, отчего его лицо кажется ей таким знакомым. – Мы встречались прежде?

Улыбка незнакомца погасла, взгляд сделался ледяным.

– Нет, мадам. Со мной вы незнакомы, хотя, как мне кажется, должны хорошо знать моего родственника, Макса Рэнсли.

Макс. Перед мысленным взором Элоди тут же промелькнул его образ. Такой же высокий рост, крепкое телосложение, вьющиеся золотистые волосы, голубые глаза. Аура властности вкупе с добротой и галантностью тогда покорила ее сердце, а сейчас заставила его мучительно сжаться при воспоминании об этом человеке.

Послеполуденное солнце придавало светлым волосам мужчины рыжеватый оттенок, правда, глаза не голубые, тем не менее они с Максом удивительно похожи.

– Вы брат Макса?

– Я его кузен. Уилл Рэнсли.

– Он здоров, полагаю? Мне было очень жаль оказать ему… дурную услугу. Я надеялась, что с бегством Наполеона с Эльбы вскоре после венских событий карьера Макса не слишком сильно пострадала.

Уилл насмешливо вздернул бровь, и Элоди тут же позабыла о своей мимолетной симпатии к нему, снова насторожилась. Нет, этот мужчина явился не с добром.

– С прискорбием сообщаю: вашим надеждам не суждено сбыться. Будучи кузиной дипломата, вы не можете не знать, что эти, как вы выразились, «события», едва не убившие герцога Веллингтона, разрушили карьеру Макса. Его выслали с позором, и лишь переломный момент в войне подарил ему шанс восстановить доброе имя на поле битвы.

– Насколько мне известно, битва при Ватерлоо была весьма кровопролитной.

– Именно. Но даже выказанной в бою доблести недостаточно, чтобы спасти карьеру, подорванную знакомством с вами.

– Мне жаль это слышать.

Элоди говорила искренне. Однако вспомнив, что стояло на кону, вынуждена была признать, что и второй раз поступила бы точно так же.

– Ах, вам жаль? Как мило! – язвительно воскликнул он.

В ней снова пробудился гнев к мужчинам, использующим женщин в качестве пешек для достижения собственных целей, и к извечной женской беспомощности. Какое ей дело, поверил или нет ей этот человек? Она не доставит ему удовольствия оправданиями.

Видя, что мадам Лефевр хранит молчание, Уилл произнес:

– Тогда вам понравится то, с чем я пришел. Я намерен дать вам шанс все исправить. Вы, судя по всему, в богатстве не купаетесь. – Он обвел рукой маленькую комнату с обшарпанной мебелью и потертым ковром на полу. – Не вижу причин, препятствующих вам немедленно отправиться в Англию.

– В Англию? – эхом повторила она, удивленная. – Зачем бы мне это делать?

– Я намерен доставить вас в Лондон, в министерство иностранных дел. Там вы расскажете, как заманили моего кузена в ловушку, сыграв на его джентльменских чувствах. Подтвердите, что он не замешан в покушении на Веллингтона и винить в случившемся нужно только разведку, задача которой – предотвращать подобные вещи.

В голове Элоди кружился водоворот мыслей, пока она обдумывала его предложение. В душе забрезжил лучик надежды. От Лондона, куда она могла бы отправиться с этим явно состоятельным мужчиной, рукой подать до Парижа, причем немедленно, а не будущей осенью и не через год, – раньше совершить это путешествие не позволяли слишком медленно растущие финансы.

С другой стороны, даже с Людовиком на французском троне и официально объявленным перемирием между двумя нациями в Англии ее положение французской подданной очень шатко. Признав свое участие в заговоре с целью убийства величайшего английского героя лорда Веллингтона, спасителя Европы, одержавшего победу при Ватерлоо, она может угодить за решетку или даже быть повешена. Если не ускользнет от Рэнсли по дороге. Он, скорее всего, будет настаивать на возвращении по морю, что значительно затруднит побег. С другой стороны…

– Я соглашусь поехать с вами в случае, если прежде мы сделаем остановку в Париже.

Париж – город, который Элоди знала как свои пять пальцев. Стоит Рэнсли отвлечься хоть на мгновение, она затеряется в сложном переплетении средневековых улочек, и он никогда ее не найдет. И тогда, выждав безопасное время, она примется искать Филиппа.