Тайна Лоринг-Чейза - [20]

Внезапно он осекся и провел по лбу трясущейся рукой. Потом воззрился на свои истоптанные, пропыленные башмаки, изумленно, словно только что проснувшись, огляделся вокруг и разразился счастливым смехом. Он все смеялся и смеялся, не в силах остановиться, и смех его все больше напоминал истерику. Но наконец молодой человек сумел подавить ее и, сев, стал раскачиваться из стороны в сторону, закрыв лицо руками и бормоча, как заведенный:

– Дэвид Лоринг… Я – Дэвид Лоринг!

– Что? – переспросил мистер Пибоди, с растущим опасением наблюдавший за его телодвижениями. – Как вы сказали? Дэвид кто?

– Лоринг… Я – Дэвид Лоринг! А в чем дело? – добавил он, увидав, что Пибоди выпрямился во весь рост и как-то чересчур внимательно на него уставился.

– Кажется, падение потрясло вас сильнее, чем я предполагал, – промолвил эскулап.

– Что вы имеете в виду?

– Э-э, будь я на вашем месте и пожелай назваться громким именем, я выбрал бы какое-нибудь другое… Де Вере, например, либо Верни, или на худой конец…

– А почему не Лоринг?

– Потому что это имя вызывает ненависть в здешних местах. Се прозвище безжалостного изверга и негодяя, хотя в его жилах и течет голубая кровь.

– О ком вы говорите?

– Я говорю о сэре Невиле Лоринге! И я не боюсь сказать это, нет, не боюсь! Пибоди не страшен никто на свете, а что до сэра Невила… Хотел бы я добиться права анатомировать его труп, дай Бог дожить до радостного дня. Его сердце с медицинской точки зрения, безусловно, представляет собой случай экстраординарной патологии – если оно у него есть. Да-с!

С этими словами изобретатель универсального мозольного снадобья закинул за плечи объемистый мешок и нахлобучил на голову широкополую шляпу с высокой тульей.

– Вы выглядите честным человеком, юноша, – изрек он, поклонившись, – поэтому, коль скоро по причине травмы черепа и сопутствующего шока вы ощущаете потребность называться чьим-то именем, советую выбрать какое-нибудь менее одиозное, нежели Лоринг.

– Благодарю вас. Я учту этот совет.

– И кстати, если вы ищете работу, я могу помочь. Справьтесь обо мне в гостинице «Вздыбившийся конь», но только до завтрашнего дня – послезавтра я отправляюсь на Льюисскую ярмарку.

– «Вздыбившийся конь»? – переспросил Дэвид. – Что ж, спасибо, не забуду… До свидания!

– Ого! По-моему, вы торопитесь отделаться от меня, молодой человек! Только если вы надеетесь перемолвиться словом с той леди, то плохо ваше дело – она другого поля ягода! Впрочем, вы молоды, а все юнцы – глупцы! Да-с!

Мистер Пибоди добродушно осклабился и, кивнув, покатился, как колобок, прочь.

Из робкого, забитого создания, которым был всего час назад, Дэвид снова превратился в уверенного, смело глядящего в будущее человека. Внутренне ликуя, он продолжал сидеть на обочине лесной тропы и упивался восторгом обретения собственного «я». Он ничего не замечал, пока не услышал топот копыт. Подняв глаза, он вновь увидел ту самую молодую даму на гордой рослой лошади, бежавшей на сей раз мелкой рысью, с устало опущенной холкой и взмыленными лоснящимися боками. Заметив Дэвида, дама натянула поводья и, остановившись, смерила его хмурым взглядом сверху вниз. Он тоже не остался в долгу и молча разглядывал всадницу. Стройная, гибкая, прекрасно сложена. Красивые темные глаза и полные капризные губы. А завершал портрет упрямый, решительный подбородок. И все же, несмотря на ее властность и надменный вид, Дэвид разглядел в ее больших глазах выражение… быть может, тоски? Или даже страха? Но если так – чего она боялась? Или кого?

– Вам уже лучше? – тоном крайнего безразличия осведомилась она.

– Лучше. Благодаря вам, сударыня! – ответил он, невольно вставая на ноги.

– Зачем вы, словно безумный, бросились на моего Брута?

– Мне показалось, мэм, что лошадь понесла.

– Вы что, не видели ни разу женщину, пустившую коня галопом?

– Такой бешеной скачки никогда не видел.

– А известно ли вам, что, находясь в этой роще, вы нарушаете чужое право собственности? Вам лучше покинуть ее, пока объездчики не заметили… Здесь не проявляют милосердия к бродягам.

– Я немедленно уйду, сударыня! Только, прошу, скажите сначала, не знаете ли вы, как мне пройти к поместью, называемому Лоринг-Чейз?

– Вы в нем находитесь, – ответила юная дама, хмуря брови.

– В самом деле?.. А ваша фамилия – Лоринг, мадам?

– Избави Боже! – воскликнула она с внезапным пылом. – О нет, благодаренье Господу! Во мне нет ни капли этой мерзкой крови! Я здесь только живу. Меня когда-то взяли в дом на воспитание. – Тут она подобрала поводья и удостоила собеседника наклона головы. – А что касается вас, то шли бы вы подобру-поздорову, от греха подальше.

– Спасибо, мэм! – сказал он с церемонным поклоном. – Но все же, прошу вас, подскажите, как попасть в усадьбу?

– А по какому вы делу? – недовольно осведомилась она.

– Мне хотелось бы поговорить с сэром Невилом Лорингом.

– Поговорить?.. С ним? – переспросила она, явно изумившись, и, похоже, на секунду потеряла дар речи. – Кто? Вы? Вы хотите с ним поговорить? – повторила она, и на смену изумлению пришло презрение. – Сэр Невил не дает себе труда беседовать с такими… такими, как вы!

– Что ж, сударыня, значит, потрудиться придется мне. Но побеседовать с сэром Невилом я должен непременно!