Тайна лесного дома - [7]

– Ну что ж, желаю удачи! – сказал Фатти. – Конечно, Эрн, если мы обнаружим что-нибудь интересное, то непременно тебе расскажем. Но ты, наверное, знаешь, что твой дядя запретил нам заниматься тайнами во время этих каникул. Может, поищешь сам – сам и разгадаешь? На зависть дяде?

Эрн вытаращил глаза:

– Ух ты! Серьезно? Ну ваще!

– Мы можем помочь тебе собрать улики, – важно заявил Фатти. – Только не вздумай растрепаться дяде – иначе он очень рассердится!

– Будь спок! – пообещал Эрн. – Я умею держать язык за зубами.

– Кстати, Эрн, – вдруг вспомнила Бетси, – не мог бы ты вернуть мне ту записную книжку, которую я тебе дала вчера по ошибке? Я ее приготовила для Фатти.

– А я уж собрался записывать туда мои стишки, – разочарованно протянул Эрн.

Он достал из кармана записную книжку и протянул ее Бетси.

– Знаешь, очень люблю паезию.

– Как ты говоришь – паезию? – улыбнулась Бетси.

– Ну да. Не знаешь, что это такое? Это когда все рифмуется.

– Ты имеешь в виду поэзию? – поправила его Бетси.

– Ну да, чиво же еще. Очень люблю паезию.

Тайноискатели с трудом сдержали смех.

– А какую именно поэзию – то есть паезию – ты предпочитаешь? – поинтересовался Фатти.

– Ща прочту, – самодовольно сказал Эрн. – Во, например, стишки, которые называются «На смерть бедного поросенка»…

Он откашлялся и начал:

– О бедный мертвый поросенок, Как грустно…

– Эй, смотри-ка, твой дядя! – прервал его Ларри.

Перед дверью дома мистера Гуна виднелась массивная, облаченная в темно-синюю форму фигура.

– Ты не понял, чего я тебе сказал?! – проревел мистер Гун племяннику. – Велик надо починить срочно!

– Все, пока! – торопливо сказал Эрн, хватая велосипед. – До скорого!

ФАТТИ НАЧИНАЕТ ИГРУ

Эрн не давал Тайноискателям прохода. Каждый день он требовал поделиться с ним тайной, предлагал почитать свои «стишки» и в довершение всего постоянно отпускал по дядиному адресу неуважительные замечания, которые не прибавляли ему симпатии Тайноискателей.

– Мы тоже невысокого мнения о старине Пошлипроче. – сказал Ларри, – но если послушать Эрна, то его дядя – самый противный, ленивый, жадный и тупой полицейский на свете!

А Эрн при каждой новой встрече выкладывал очередную историю:

– На завтрак дядя съел три яйца и всю ветчину, какая была в доме, а мне дал только тарелку овсяной каши. Понятно, форма на нем лопается!

– Он редкий бездельник, – сказал он как-то еще. – Вроде у него каждый день дежурство, а он знай себе храпит до ужина! Вот будет смешно, если инспектор поймает его за этим занятием!

– Дядя говорит, что хорошо бы вас всех запереть хоть на несколько дней, потому что вы большие паршивцы. Твои родители, Пип, ему нравятся, а вот о родителях Фатти он сказал, что они…

– Слушай, Эрн, не надо повторять все, что тебе говорит дядя о нас или других людях, – прервал его Фатти. – Это очень скверная привычка. Ты прекрасно понимаешь, что мистер Гун никогда бы тебе этого не сказал, если бы знал, что ты все это разболтаешь.

Эрн, по своему обыкновению, гоготнул:

– Ну ваще! Да зачем же тогда он мне это говорит? Ясное дело, хочет, чтобы я все передал вам. Это у него такой способ вас позлить.

– Да? – сказал Фатти. – Ну хорошо попробуем и мы поиграть в эту игру. Скажи своему дяде, что мы считаем его…

– Фатти, не надо, – встревожилась Бетси. – Он опять будет на нас жаловаться!

– Не бойся, он не станет жаловаться твоим родителям из-за того, что сказал я, – ответил Фатти.

– Еще как станет! – сказал Пип. – Видел бы ты его, когда он явился к нам – надутый, как жаба.

Эрн так громко гоготнул, что все вздрогнули. Пип осекся.

– Хорошо сказано! – одобрил Эрн. – Ну ваще! Представляю себе физиономию дяди Теофила, когда я ему это расскажу!

– Попробуй только! – воскликнул Пип, очень злой на самого себя за то, что ляпнул такое в присутствии Эрна. – Я тебе нос расквашу…

– Заткнись, Пип, – вмешался Фатти. – Ты даже и ударить-то толком не умеешь. Надо было заниматься боксом в школе, как я. Посмотрел бы ты, как я работаю кулаками! В прошлой четверти у меня был поединок с амбалом на две головы выше меня, и я за пять минут…

– Подбил ему оба глаза, расплющил одно ухо и отправил в нокаут, – закончил за него Ларри.

– Откуда ты знаешь? – с удивленным видом спросил Фатти. – Я тебе об этом уже рассказывал?

Ларри засмеялся.

– Нет, – но все твои рассказы примерно так и кончаются!

– Вы лучше скажите, удалось ли вам найти какую-нибудь тайну? – спросил Эрн, не любивший, когда говорили другие.

Фатти посерьезнел.

– Хм, видишь ли… – медленно, словно мучимый сомнениями, произнес он. – Нет, пожалуй, не стоит об этом, Эрн. Ты наверняка протрепишься дяде. Не могу тебе этого доверить…

Эрн облизнулся.

– Ну чиво ты! Давай, не боись! Я же вижу, ты чивой-то нашел. Ты ж обещал, что скажешь, когда найдешь тайну. Ну ваще! Во будет классно, если я все сам раскрою, до того как дядя чёйньтьпронюхает!

– Что, что? – спросил Фатти, еще не привыкший и манере Эрна глотать слова. – Какой тай? Твой дядя чай нюхает?

– Чёйньтьпронюхает, – повторил Эрн. – Чиво непонятного-то? Чёйньтьпронюхает.

– А, это значит: что-нибудь пронюхает, – перевела Дейзи.

– Прально, вошойсказал, – хмуро подтвердил Эрн.

– Вошонсказал! – заключил Фатти, обращаясь к друзьям.