Тайна «Коварной русалки» - [48]

– Вот-вот, – покровительственно усмехнулся Тяпа.

– Павел Потапович, а что там с «утопленником»? – спросил Димка. – Неужели действительно пришел в себя?

– Да, да, расскажите! – заинтересовались остальные.

– «Утопвенник» став газговагивать и бовьше не дегется, – начал объяснять академик.

– Значит, он уже сообщил, что с ним произошло? – полюбопытствовал Евгений Казимирович.

– Пока нет, – покачал головой Павел Потапович. – Вгачи сегодня нас с Тяпочкой к нему не пустиви. Говогят, вчега на него быво какое-то стганное нападение.

– И кто же на него напал? – повернулась к академику Анна Константиновна.

– Мы с Тяпочкой так и не поняви, – откликнулся Павел Поталович.

– У врачей и Шмелькова разные версии, – подхватил Тяпа. – Главное, что Ростислава Кузьмича сильно напугали. Теперь его перевели в другую палату. В угловую. И до завтра решили к нему посетителей не пускать. Даже Шмельков пойдет к Ростиславу Кузьмичу только утром.

– Но я все гавно к нему загвянув, – похвастался Павел Потапович. – Тяпочка меня подсадив, и я посмотгев в окошко. Гостисвав Кузьмич спав. А еще там быва медсестга. Она так на меня загугавась. Тогда мы с Тяпочкой поехави на пгуд искупаться. И я вывовив из воды вот это, – с гордостью ткнул пальцем в кусок рамы действительный и почетный член множества академий мира.

– Слушай, отец, – сказал Тяпа. – Надо бы отвезти эту штуку Шмелькову.

– Что вегно, то вегно, – еще сильней оживился Павел Потапович. – Товько мать тгевожить не будем, – заявил он сыну. – Иначе она опять меня дома запгет. А я хочу с тобой поехать к Шмевькову.

– Ну что с ним сделаешь, – развел руками Тяпа. – Вот ведь неугомонный.

– Не неугомонный, – откликнулся отец. – Пгосто я всегда довжен находиться в эпицентге событий. Но Женечке этого не понять.

– Ты лучше не болтай, а звони Шмелькову, – посоветовал Тяпа. – А то у меня позже еще дела есть.

– Анна Константиновна, мивая, можно восповьзоваться вашим тевефоном? – в мольбе сложил на груди пухленькие руки Павел Потапович.

– Звоните, – с усмешкою отозвалась пожилая учёная дама.

Павел Потапович побежал в гостиную. А Коврова-Водкина сказала:

– Сегодня мне должен нанести очередной визит мой незабвенный покойный Аполлинарий. Я с ним посоветуюсь насчет этого тайника. Вдруг он знает разгадку.

Анна Константиновна, улучив момент, покрутила пальцем возле виска. А Евгений Казимирович нашел в себе мужество с абсолютно серьезным видом воскликнуть:

– Как интересно, Наталья Владимировна!

– У него и впрямь ангельское терпение, – шепнула Маша на ухо Димке.

В это время из гостиной появился Павел Потапович. Схватив обломок рамы, он крикнул:

– Едем скогее, Тяпочка! Шмевьков нас ждет!

Отец и сын уехали. Близнецы, предоставив взрослым бурно обсуждать новости, принесенные Павлом Потаповичем, улизнули к себе наверх. Оттуда они немедленно позвонили Петьке.

– Наша с тобой версия с тайником подтвердилась! – с ходу объявил ему Димка.

Затем они с Машей, вырывая друг у друга из рук трубку, рассказали о недавнем визите Павла Потаповича и Тяпы.

– Как видишь, мы с тобой были правы, – с важностью заявил Терминатор. – Все дело в тайнике.

– Интересно у тебя получается, – откликнулся Командор. – Когда версия с тайником вроде бы рухнула, ты, Димка, ее целиком и полностью мне приписал. А теперь она снова наша с тобой.

– Ладно тебе к словам придираться, – скороговоркой бросил Терминатор. – Главное, мы теперь точно знаем: тайник в раме был.

– Выходит, у Геннадия там и впрямь что-то лежало, – с волнением произнес Командор.

– А зачем, в таком случае, ему картина? – спросил Димка.

– Может быть, прихватил, как мы раньше думали, в память о двоюродной бабке, – ответил Петька. – А может, кто-то действовал до указке Геннадия.

– Или его на самом деле нет в живых, – вырвала трубку у брата Маша. – А про тайник он успел кому-нибудь рассказать в тюремной больнице.

– Меня другое сильнее всего удивляет, – медленно произнес Петька. – Помните, сколько мы с вами времени потратили на поиски этого куска рамы.

– И Степаныч все дно в пруду облазил, – напомнила Маша.

– Все он за такое короткое время не успел бы облазить, – вмешался Димка.

– Ну, почти все, – отпихнула его от телефона Маша. – Речь-то не о Степаныче, а о том, что четвертую часть рамы никто из нас в тот день так и не обнаружил. И вдруг сегодня она преспокойно себе плавает на поверхности пруда.

– Вот и я удивляюсь, – хмыкнул на том конце провода Петька. – Хотя вообще-то такие вещи случаются. В какую-нибудь воронку затянуло, а потом эта деревяшка выплыла.

– У нас в пруду нет водоворотов и воронок, – занудным голосом произнес Димка.

– Или какое-нибудь подводное течение мотало этот кусок рамы по всему пруду. Вот мы и не замечали, – предположил Командор. – И вообще меня сейчас больше волнует другое. Раз «утопленник» заговорил, нам необходимо как можно скорее с ним повидаться.

– Нас сейчас уже никуда не отпустят, – с грустью отозвалась Маша. – Так что до завтрашнего утра не получится.

– Завтра им наверняка займется Шмельков, – откликнулся Петька. – А потом Ростислава Кузьмича вообще могут куда-нибудь увезти. Или если он в чем-то замешан, то, вполне вероятно, сам постарается смыться.