Тайна короля Якова - [73]
— Стой где стоишь.
Человек застыл на месте. С его бело-голубым нарядом черные ездовые перчатки выглядели неуместно.
Миг спустя во двор выскочили Марбери и Энн.
Незнакомец простер вперед руки, показывая всем, что в них нет ничего, кроме маленького кожаного пакета, туго перевязанного и запечатанного печатью короля Якова.
Марбери и Энн встали по бокам от Тимона. Тот только теперь заметил в белой мягкой руке девушки тонкий клинок — стилет без боковой заточки. Это оружие было предназначено не убивать, а отражать нападение.
Посланец короля улыбнулся.
— Декан, разве так встречают человека, который спас вам жизнь?
Марбери склонил голову набок.
— Дибли?
— Король счел, что если он пошлет человека, которого вы знаете по Хэмптон-Корту, то это упростит дело. Он не сомневался, что меня вы вспомните.
— Вы знаете этого человека? — быстро спросил Тимон.
— Он спас мне жизнь, — отвечал Марбери, пряча нож. — Это он дал мне противоядие, когда я отравился в Хэмптон-Корте.
— Отравился? — Энн тоже опустила клинок.
— Я привез послание огромной важности, — настаивал Дибли, поднимая повыше пакет.
— Конечно, — выговорил Марбери.
Один Тимон держался твердо — и твердо держал нож.
— Вы должны собрать всех переводчиков. — Это был приказ. Голос и манеры Дибли выдавали истинный характер, о котором нелегко было догадаться по его наружности. — Все должны услышать мои слова.
— У этого человека очень кстати оказалось при себе противоядие… — Тимон не только не пытался скрыть подозрительности — он даже подчеркивал ее.
Дибли обратил к Тимону презрительный взгляд.
— Это, очевидно, тот монах брат Тимон, о котором вы говорили его величеству. Причина моего приезда отчасти и в нем. А путешествие, должен вам сказать, было трудным. Вы не представляете, как утомительно проскакать от Лондона до Кембриджа, останавливаясь только сменить коня. А мне даже коркой хлеба подкрепиться не предложили. Что за неблагодарная работа — служить королю!
Дибли переложил пакет под мышку, стянул черные перчатки, заложил их за пояс и выжидательно скрестил руки на груди.
— Вы собираетесь проткнуть меня этим кинжалом, брат Тимон? — выдержав короткую паузу, спросил он. — Надеюсь, что нет. Против него у меня нет противоядия.
— Я еще не решил, что делать, — ответил Тимон.
— Я спрашиваю только потому, — кротко пояснил Дибли, — что послание его величества действительно чрезвычайно важно, и я предпочел бы не отвлекаться, оттирая кровь с моего прекрасного голубого камзола.
Тимон отметил, что Дибли не уточнил, о чьей крови идет речь.
— Тогда… позвольте предложить вам подкрепиться? — выговорил Марбери.
— Соберите переводчиков, — проскрежетал Дибли. Придворных манер не осталось и в помине.
Впрочем, демон любопытства уже вызвал переводчиков во двор без участия Марбери и Тимона. Из разных дверей, одеваясь на ходу, выходили люди.
— Можно было предвидеть, — прошептала Энн. — Если я услышала его голос, слышали и другие.
К Дибли со всех ног бежал одетый в серебро доктор Сполдинг. Утренний свет, отражаясь от его наряда, делал его почти невидимым.
— Что такое? — задыхаясь, спрашивал он. — Кто это?
Дибли достал из-под мышки пакет и, не глядя на Сполдинга, поднял его над головой.
— Срочный приказ его величества всем переводчикам, работающим над новой Библией. Если вы к ним не принадлежите, возвращайтесь в постель.
Сполдинг, оскальзываясь на росистой траве, подбежал к Дибли, который по-прежнему не отрываясь смотрел на Тимона.
— Я не просто «принадлежу», — надменно пропыхтел он. — Я здесь главный!
Дибли позволил себе булькающий смешок:
— Неужели?
Сполдинг попытался что-то ответить, но тут на сцене появился Чедертон, чья комната располагалась ближе к деканату. Его простой коричневый плащ и ночной колпак внесли трезвую ноту в блистающее великолепие Сполдинга.
— Печать короля, — обратился Чедертон к Энн.
— Молчание! — выкрикнул Дибли. Впрочем, даже надрывая горло в крике, он сохранял в голосе и манерах долю вежливости. — Если вы — королевские переводчики, перейдем туда, где ведется ваша работа. Мне приказано изъять некие документы и предписать вам с этого дня и далее определенное направление работы. Меня должны слышать все, кто работает над переводом. Или, лучше сказать, все, кто остался жив.
При последнем замечании Дибли чуть вздернул бровь. И в тот же миг Марбери решил, что Дибли ему совершенно не нравится.
Один за другим сходились остальные — одетые в синее, пурпурное, серое и черное. Все слышали Дибли, и все молчали.
В блаженный восторг Тимона просочилось предчувствие неизбежного. Дыхание Дибли звучало в его ушах шипением змеи, язык, облизывавший губы, напоминал змеиное жало.
— Желания его величества существенно изменились, — негромко сообщил Дибли. — Некоторые работы следует прекратить немедленно. Яков выражает свою волю таким образом: Слово Божье должно точно соответствовать благу государства. И прихоти короля.
— Нет, — непроизвольно вырвалось у Тимона.
Дибли взглянул ему в лицо.
— Уберите свой смешной кинжал, брат Тимон. Где в целом мире вы найдете оружие, способное противостоять капризу короля?
51
В несколько минут все расселись за своими столами в Большом зале и приготовились выслушать гонца.
Викторианский аристократ Чарльз Ленокс — истинный джентльмен, всегда готовый совершить благородный поступок. А потому, когда подруга детства леди Джейн просит его провести собственное, приватное расследование обстоятельств смерти ее хорошенькой горничной Пруденс Смит, Чарльз повинуется — и сразу замечает крайне странные обстоятельства дела.На первый взгляд Пруденс явно покончила с собой. Но где вязла простая служанка редчайший, экзотический яд, ставший причиной ее гибели? Значит, все-таки убийство? Чарльз начинает задавать вопросы — но раньше, чем он успевает прийти к каким-то выводам, убийца наносит следующий удар…
1711 год.Десять лет не прекращается война. Аббат Мелани, секретный агент Людовика XIV, прибывает в Вену. Он узнает о заговоре против императора Иосифа I.Но кто готовится нанести смертельный удар? Брат, мечтающий о троне, или коварные иезуиты? Вероломные англичане или турки, извечные враги империи?Разгадка кроется в таинственном сообщении турецкого посла. Пытаясь расшифровать это сообщение, помощники аббата гибнут один за другим.Впервые на пути агента Людовика XIV оказался столь безжалостный противник.
…Эдо.Новая столица Японии, не успевшей еще зализать кровавые раны жестокой гражданской войны.Твердыня клана Токугава, силой и хитростью вырвавшего власть из рук наследников Тоётоми Хидэёси.Здесь все еще нельзя доверять никому — ни другу, ни врагу, ибо каждый способен прятать в рукаве кинжал или пузырек с ядом.И теперь гибель, похоже, угрожает самому сёгуну.Его люди убеждены — наемный убийца просто промахнулся, застрелив стоящего рядом с Токугавой Иэясу советника.И только ронин Мацуяма Кадзэ, всей душой ненавидящий клан Токугава и его приспешников, догадывается, как и почему произошло это преступление…
Четвертый роман известного английского писателя Дэвида Дикинсона (р. 1946 г.) о лорде Пауэрскорте (с тремя предыдущими издательство уже познакомило российских читателей).Англия, 1901 год. Собор в Комптоне, на западе Англии готовится к великому празднику — вот уже тысячу лет в его стенах люди обращаются с молитвой к Всевышнему. И тут прихожане с ужасом узнают, что всеми уважаемый настоятель собора покинул сей бренный мир, и сделал это при весьма странных и загадочных обстоятельствах. Никому не позволяется видеть тело умершего.
В доме погибшего при загадочных обстоятельствах профессора Лешоссера найден древний меч искусной работы.Из оставленного ученым дневника следует, что этот меч принадлежал герою Троянской войны Ахиллу и им, согласно легенде, завладел Александр Македонский.Но где в таком случае упоминающиеся в тех же записках доспехи античного воина?
В своем очередном историческом романе, выдержанном в жанре «средневекового триллера», современный британский мастер детектива Пол Доуэрти обращается к одной из не разрешенных по сей день загадок. XIII век, Великобритания, уходящий корнями в прошлое конфликт английского и шотландского королевства. На этот раз проницательному Хью Корбетту, посланнику английского лорд-канцлера Бенстеда, предстоит расследовать таинственную смерть шотландского короля Александра III.Да, король погиб глухой ночью и без свидетелей, сорвавшись со скалы и разбившись насмерть — но была ли то лишь роковая случайность? Слишком много ниточек переплелось, слишком много алчных взоров устремлено на шотландский престол — и изнутри страны, и из-за ее рубежей.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.