Тайна короля Якова - [3]

Шрифт
Интервал

— Меня привело сюда усердие, — поспешно отозвался Лайвли. — Я спешил начать работу над новыми страницами — вы не представляете, какое для меня в них искушение.

— Зато мне легко представить, — осторожно выбирая слова, произнес Марбери, — в какую ярость пришел бы Гаррисон, знай он, что вы подглядываете за его работой. Он подвержен вспышкам бешенства, нам всем это известно. Возможно, он был здесь, вы поспорили, он бросился на вас…

Ответ Лайвли оборвали на первом же слове.

— Надо немедленно предупредить ночную стражу! — потребовал Сполдинг.

— Вы — книжник, доктор Сполдинг, и не разбираетесь в подобных вещах, — возразил Марбери, почти не скрывая враждебности, — однако наши констебли здесь, в Кембридже, все до единого бесполезны. Прошу позволить мне подойти к этому делу иначе.

— Возмутительно! — пискнул Сполдинг. — Нельзя допустить, чтобы ночь прошла…

— Я уже представляю методику расследования этого ужасного происшествия, — тон Марбери был успокаивающим, почти гипнотическим.

— Но… — начал Лайвли.

Марбери повернулся к собравшимся и поднял руку.

— С вашего позволения, джентльмены, я предлагаю несколько отложить продолжение разговора. Прежде всего христианский долг требует, чтобы мы, каждый из нас, вознесли молитвы за нашего коллегу Гаррисона.

На окружающих Марбери в полутьме лицах по-своему отразилось благочестие. Закрывались глаза, губы шевелились, шептали молитву. Марбери воспользовался минутой тишины, чтобы еще раз внимательнее осмотреть тело. Кровь еще не засохла, но не текла. На полу, на столе, на стульях вокруг тела практически не осталось пятен. Кафтан был разорван в нескольких местах. Две прорехи набрякли кровью, но кровь была вязкой: не жидкой и не сухой. Возможно ли, что Гаррисона убили в другом месте, после чего приволокли тело в зал?

Марбери принудил себя еще раз взглянуть на изуродованное лицо. Дай бог, чтобы Гаррисон был мертв прежде, чем его так изувечили. Впрочем, под конец молитвы он заметил еще кое-что.

— А теперь, — в тишине прозвучал выверенный, деловитый голос Марбери, — я призываю всех вас хранить молчание об этом инциденте. Не следует обсуждать его с кем-либо вне этих стен, пока мы не узнаем, что произошло. Ваш труд слишком свят, слишком важен, чтобы прерывать его из-за случившегося. Возможно, вы сочтете меня бесчувственным, но я действую в интересах ваших ученых трудов и нашего короля. В конце концов, это дом мудрости или бойня?!

Старший из ученых мужей шумно прокашлялся. Доктор Лоуренс Чедертон, знаток древнееврейского и друг многих известных английских раввинов. Он излучал безмятежное спокойствие человека, совершенно уверенного в своем месте в этом мире — и в следующем. Его простой черный плащ был застегнут на все пуговицы и доставал почти до пола. Голова осталась непокрытой, и седые волосы мягко сияли и поблескивали.

— Тот, кто поступил так с Гаррисоном, не заслуживает, по моему мнению, определения человека, — прищурился он. — Нам надлежит действовать со всей возможной осторожностью.

— Не предполагает ли наш старший коллега, — пропищал Сполдинг, неприязненно морща губы, — что мы имеем дело с работой демона?

— Дьявол способен вселиться в человека, — отчеканил Чедертон. В его голосе звучала сталь, глас Господень. — Он совершает бесчеловечные поступки человеческими руками. И мы можем не сомневаться, что сам дьявол противостоит работе, которую мы ведем в этом зале. Он, несомненно, послал своих слуг, чтобы отвлечь нас или, смею сказать, погубить.

Кое-кто снова забормотал молитву. Один перекрестился.

— Теперь, с вашего позволения… — медленно произнес Марбери, придвинувшись к трупу, — я вижу, у брата Гаррисона что-то во рту.

Все глаза обратились к телу, головы склонились вниз, круг стал теснее.

— Простите меня, — продолжал Марбери, наклонившись к трупу. Его рука зависла над самым ртом.

— Не прикасайтесь! — шепнул Лайвли, втянув в себя воздух, словно от удара в живот — несколько театрально, как подумалось Марбери.

— Вот так. — Рука Марбери внезапно дернулась, движение было неуловимо быстрым, и в его пальцах оказался скомканный влажный клочок бумаги изо рта мертвеца.

Все ахнули. Многие крестились, шепча молитвы.

Марбери бережно, двумя пальцами развернул бумажку и поднес ее к свече. Не он один увидел написанные на ней слова.

— Что там? — еле слышно выдохнул Лайвли.

— «Странствуя по миру, как палач Господа», — прочел Марбери и положил листок на стол Гаррисона. Люди столпились вокруг. Поднесли еще несколько свечей, и все прочли записку.

Слова показались Марбери смутно знакомыми, но он промолчал.

— Эта ужасная записка, несомненно, написана рукой самого Гаррисона.

Лайвли постучал основанием свечи по мятой изорванной записке.

— Согласен, — спокойно признал Марбери.

В его сознании возникла дикая картина: убийца силой раскрывает Гаррисону рот, принуждая его съесть собственный труд.

— Это сообщение? — задумался Лайвли.

— Или предупреждение? — спросил Сполдинг.

— Это работа дьявола, — уверенно заключил Чедертон.

— Тем больше оснований, — вмешался Марбери, слегка повысив голос и прикрыв тонкой вуалью снисходительности острое нетерпение, — хранить тайну. Теперь всем нам следует вернуться к себе. Прошу вас освободить этот зал. Прошу прощения у присутствующих, но я хотел бы поговорить с мастером Лайвли наедине.


Рекомендуем почитать
Статский советник Евграф Тулин

Книги, входящие в серию, созданы на основании записок действительного статского советника по полицейской части Тулина Евграфа Михайловича. Сюжеты книг погружают читателя в поиск украденных чертежей, кладов, фальшивомонетчиков и уникальных коней. 1. Георгий и Ольга Арси: Дело о секте скопцов. Исторический детектив Тулину Евграфу Михайловичу в свою бытность сыщиком московской сыскной части пришлось распутать клубок интриг, связанных с похищением секретных чертежей нового оружия на Императорском оружейном заводе в Туле.


Девонширский Дьявол

В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.


Оттенки зла. Расследует миссис Кристи

Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.


Лоренцо Великолепный

Наталья Павлищева – признанный мастер исторических детективов, совокупный тираж которых перевалил за миллион экземпляров.Впервые автор посвятила целую книжную серию легендарному клану Медичи – сильнейшей и богатейшей семье Средневековья, выходцы из которой в разное время становились королевами Франции, римскими палами.Захватывающие дворцовые игры и интриги дают представление об универсальной модели восхождения человека к Власти, которая не устарела и не утратила актуальности и в наши дни.Неугомонный Франческо, племянник богатого патриция Якопо Пацци, задумал выдать сестру Оретту за старого горбатого садовника.От мерзкого «жениха» девушка спряталась в монастыре.


Длинные тени грехов

Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.


Ситуация на Балканах. Правило Рори. Звездно-полосатый контракт. Доминико

Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.


Вынужденная помолвка

Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.


Кружевной веер

Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.


Фиктивный брак

Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.


Черный тополь

Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.