Тайна Кломбер Холла - [2]

Очень холодное и очень безлюдное это Вигтауновское побережье. Можно пройти много утомительных миль и не встретить ни одного живого существа, кроме огромных, тяжело хлопающих крыльями альбатросов, перекликающихся пронзительными печальными голосами.

Очень безлюдно и очень холодно! Стоит только потерять из виду Бренксом, и уже ничто не напоминает о человеке, кроме того места, где высокая белая башня Кломбер Холла вздымается, как гигантский могильный памятник, над окружающими усадьбу елями и лиственницами.

Это большое здание, в миле примерно от нашего дома, построил богатый купец из Глазго, отличавшийся нелюдимостью и странными вкусами, но ко времени нашего приезда дом уже много лет никто не снимал, и он стоял, потрепанный непогодой, и пустые незашторенные окна отстраненно блестели над склоном холма.

Пустой и заплесневелый, дом служил только маяком для рыбаков, которые обнаружили, что, держа на одной линии белую башню Кломбера с лэрдовской трубой, они как раз выходят в промежуток между опасными рифами, вздымающими зубчатые спины, как некие спящие чудища, над бурными водами исхлестанного ветром залива.

В это дикое место судьба привела отца, сестру и меня. Но нас безлюдье не пугало. После шумной суеты большого города и утомительной необходимости поддерживать приличный образ жизни при недостатке средств нас успокаивали умиротворяющая чистота горизонта и незамутненный воздух. Здесь, по крайней мере, некому было совать нос в твои дела и надоедать болтовней.

Лэрд оставил нам свой фаэтон и двух пони, на них мы с отцом объезжали поместье, исполняя те легкие обязанности, что выпадают на долю здешнего управляющего, а наша милая Эстер тем временем присматривала за хозяйством и озаряла темный старый дом.

Так шла наша несложная и однообразная жизнь до той летней ночи, когда случилось неожиданное происшествие, оказавшееся предвестником тех странных событий, для описания которых я взял в руки перо.

У меня вошло в привычку выходить вечерами в море на ялике лэрда, чтобы поймать несколько мерланов к ужину. В тот раз со мной была сестра, она сидела с книгой на корме, пока я забрасывал удочки с борта.

Солнце уже спустилось за ирландское побережье, но сияющее облако все еще отмечало место этого спуска и отбрасывало отсвет на воды. Весь обширный океан прошивали и рассекали алые прожилки. Я встал в лодке на ноги и с восхищением любовался обширной панорамой берега, моря и неба, как вдруг сестра схватила меня за рукав с негромким восклицанием удивления:

— Смотри, Джон! Свет в башне Кломбера!

Я повернул голову и всмотрелся в высокое белое строение, выглядывавшее из-за пояса деревьев. В одном из окон я различил слабый отблеск света; он вдруг исчез, а потом снова появился в другом окне, повыше. Там он мерцал некоторое время, а потом промелькнул поочередно в нескольких нижних окнах, покамест не скрылся из виду за деревьями. Ясно было, что кто-то с лампой или свечой поднялся по лестнице в башню, а потом вернулся в дом.

— Да кто же это может быть? — воскликнул я, обращаясь скорее к себе самому, чем к Эстер, потому что удивление на ее лице ясно говорило о том, что ей нечего предложить в ответ. — Или кто-нибудь из Бренксом-Бира захотел осмотреть дом?

Сестра покачала головой:

— Никто из них не рискнул бы и шагу ступить за ворота, — возразила она. — И потом, Джон, ключи ведь у агента в Вигтауне. Никто из здешних, даже будь они так любопытны, не смог бы туда попасть.

Когда я вспомнил о массивной двери и внушительных ставнях, ограждавших нижний этаж Кломбера, мне ничего не оставалось, кроме как признать силу сестриных аргументов. Неурочный посетитель должен был или приложить немалую силу, чтобы вломиться внутрь, или же получить в свое распоряжение ключи.

Заинтригованный этой маленькой тайной, я стал грести к берегу с намерением самому убедиться, кто бы мог вторгнуться в усадьбу и зачем. Оставив сестру в Бренксоме и взяв с собой Сэта Джемисона — старого моряка и самого крепкого среди здешних рыбаков — я отправился через пустошь в сгущающуюся темноту.

— А ведь в нем ночами неладно, в доме-то, — сообщил мой спутник, заметно замедляя шаги после того, как я сообщил ему цель нашей вылазки. Не зазря ведь собственный хозяин к нему на шотландскую милю не подходит.

— Ну, Сэт, вот тебе и кто-то такой, кто не боится входить туда, сказал я, показывая на большое здание, белеющее перед нами в сумерках.

Огонек, который мы видели с моря, двигался за окном нижнего этажа, ставни с окон оказались сняты. Теперь я различил второй, более слабый огонек, следовавший за первым в нескольких шагах. По-видимому, двое, один с лампой, другой со свечой или фонариком, внимательно осматривали дом.

— Ну нет, по мне — пусть каждый на свою кашу дует, — упрямо заявил Сэт Джемисон, решительно останавливаясь. — Что нам за дело, коли дух или призрак вздумал заглянуть в Кломбер? Последняя дурость в такие дела мешаться.

— Бросьте! — воскликнул я, — не воображаете же вы, что дух приехал сюда в пролетке? Что там за огни у ворот?

— Фонари пролетки, верно! — воскликнул мой спутник уже менее мрачным тоном. — Давайте править туда, мистер Вэст, да высмотрим на ней порт приписки.