Тайна Испанского мыса - [66]

Он надел белый пиджак, бросил окурок в пепельницу и тихонько спустился вниз.

* * *

Это случилось ровно в два тридцать.

Эллери провел больше часа, терпеливо патрулируя маленькую комнатку в главном холле внизу, где находился мини-коммутатор, переключавший на различные линии и добавочные номера. Как правило, коммутатор обслуживался помощником дворецкого, который сразу же соединял звонившего с нужным ему номером. Аккуратный список на щите обозначал, кто в какой комнате проживает и добавочный номер каждой комнаты. Не оставалось ничего другого, кроме как ждать; и Эллери с неослабевающим упорством ждал неизвестного. Поскольку уже больше часа зуммер на щите молчал.

Но когда он разразился звонкой трелью, Квин в мгновение ока оказался перед щитом, прижал к голове наушники и произвел манипуляции со штепсельной вилкой основной линии.

— Да? — Он постарался, чтобы его голос прозвучал как можно услужливее. — Это резиденция мистера Уолтера Годфри. С кем вы хотите поговорить?

Он напряженно вслушивался. Голос, вибрировавший в его ушах, звучал довольно странно. Он был хриплым и приглушенным, как если бы его владелец набил себе чем-то рот или говорил через марлю. Тон был принужденным, искусственным; говоривший явно приложил усилия, чтобы не быть узнанным.

— Я хочу поговорить, — произнес голос, — с миссис Лаурой Констебль. Соедините меня с ней, пожалуйста.

Соедините! Губы Эллери сжались. Значит, говорящий знает, что в доме коммутатор. Квин был уверен, что это тот самый звонок, которого он ждал.

— Минутку, пожалуйста, — ответил он тем же услужливым тоном, нажал на рычажок под клавишей, обозначавшей комнату миссис Констебль, и позвонил. Ответа не последовало, поэтому он звонил снова и снова. Наконец на другом конце провода послышался щелчок и женский голос, хриплый, невнятный, как если бы его обладательница только что проснулась. — Вам звонят, мадам, — сообщил Эллери, сразу же соединил обе линии и, положив руки на наушники, стал лихорадочно вслушиваться.

Миссис Констебль, все еще сонная, произнесла в трубку:

— Да. Да? Это миссис Констебль. Кто это?

— Не важно, кто я, — ответил глухой голос. — Вы одна? Вы можете говорить свободно?

Дыхание толстухи громыхнуло прямо в барабанные перепонки Эллери. Сонные нотки окончательно исчезли из ее голоса.

— Да! Да! Кто...

— Послушайте! Вы меня не знаете. Вы никогда меня не видели. Когда я положу трубку, вы не станете предпринимать никаких усилий, чтобы проследить звонок. Вы также не скажете об этом полиции. Это небольшой деловой договор между вами и мной.

— Деловой договор? — удивилась миссис Констебль. — Что... что вы имеете в виду?

— Вы отлично знаете что. В данный момент я смотрю на фотографию. На ней вы и некий молодой человек, ныне покойный, вместе в постели в отеле Атлантик-Сити; и он тут вовсе не мертвый. Фотография сделана со вспышкой ночью; вы спали и ни о чем не подозревали. У меня еще есть кинопленка. На ней вы и молодой человек целуетесь и занимаетесь любовью. Она сделана прошлой осенью в Центральном парке без вашего ведома. У меня также имеются заверенные подписью показания вашей горничной о том, что она видела и слышала в вашей квартире в то время, когда ваша семья отсутствовала, — о вас и молодом человеке, который теперь мертв. Кроме того, у меня есть шесть писем, написанных вами к...

— Господи боже! — тихо воскликнула миссис Констебль. — Кто вы такой? Где вы их взяли? Ведь они были у него. Я не могу...

— Слушайте меня, — прервал ее невнятный голос. — Не важно, кто я такой и где я взял письма. Главное — они у меня в руках. Вы ведь хотите вернуть их, не так ли?

— Да, да, — прошептала миссис Констебль.

— Вы это можете сделать. За определенную плату.

Женщина так долго молчала, что Эллери забеспокоился, не случилось ли с ней чего. Но потом она ответила таким усталым, надломленным голосом, что сердце Эллери сжалось от сострадания.

— Я не могу... заплатить вам.

Шантажист молчал, как если бы здорово удивился.

— Что это значит — не можете заплатить? Если вам показалось, будто я блефую, миссис Констебль, и у меня нет этой пленки и писем...

— Я полагаю, что они у вас есть... — пробормотала толстуха. — Их здесь нет. Значит, кто-то должен был их взять...

— Можете не сомневаться! Это был я. Возможно, вы опасаетесь, что я не верну вам документы после того, как вы мне заплатите? Послушайте, миссис Констебль...

Какой-то странный шантажист, подумал Эллери мрачно. Он впервые слышал, чтобы шантажист снизошел до уговоров. Не ловушка ли это?

— Он вытащил из меня не одну тысячу, — прохрипела миссис Констебль. — Не одну тысячу долларов. Все, что у меня было. И каждый раз обещал мне... Но он не сдержал слова! Он водил меня за нос. Он вел нечестную игру...

— Со мной этого можете не опасаться, — горячо заверил приглушенный голос. — Я сдержу слово. Я лишь хочу получить свой куш, после чего больше не стану вас беспокоить. Я вас понимаю. Можете положиться на мое слово, я отдам вам все, после того как получу деньги. Просто пошлите мне пять тысяч долларов, куда я вам укажу, и вы получите все ваши письма с первой же почтой.

— Пять тысяч долларов?! — Миссис Констебль засмеялась таким зловещим смехом, что у Эллери волосы встали дыбом. — Всего лишь? У меня нет и пяти тысячи центов, он выдоил из меня все, черт бы его побрал. У меня нет денег, вы слышите? Ни цента!