Тайна - [3]

На улице хлестал ливень. Открывая дверь машины, Мэри молилась, чтобы она завелась. Из-под промокшего коврика пахло маслом. Их старенькую «Воксхолл Виву» нельзя было назвать надежной машиной. Из светло-синей она уже превратилась в ржавую, а из выхлопной трубы, как из дымохода, вырывались страшные клубы черного дыма. С четвертой попытки Мэри уговорила двигатель завестись и за час с небольшим добралась до шахты. Как она добралась, она не помнила. Одно можно было сказать определенно – она ехала с превышением скорости и боялась даже думать о том, останавливалась ли на красный свет.

Небольшая кучка людей стояла у приемной площадки шахты. Притихшие мужчины стояли под дождем, опустив головы, – просто смотрели и ждали. Небо начинало розоветь, за горизонтом светало. Единственным звуком был шум шахтного ствола, медленно поднимающего свой ужасный груз. Толпа хором выдохнула, когда из подземелья вынесли два тела. Мэри подалась вперед, но почувствовала, как ее тянут назад.

– Дайте им закончить работу, – сказал, схватив ее за плечи, мрачного вида мужчина в каске с фонарем. На его черном лице выделялись только белки глаз и зубы, из глубокого пореза под левой бровью текла кровь. Очевидно, он был одним из тех счастливчиков, кому повезло выбраться.

– Почему же так долго? – с мольбой в голосе спросила Мэри.

– Было несколько взрывов, милочка, но не сомневайтесь, мы все не меньше вашего хотим, чтобы всех ребят подняли. Все поддерживаем друг друга.

Он кашлял так, что, казалось, сейчас выплюнет собственные легкие. Выделенная им черная мокрота упала на землю рядом с Мэри, и она не смогла скрыть своего отвращения.

– Простите, – извинился он. – Вы мужа ждете?

Мэри кивнула.

– Томаса Робертса. Вы знаете его?

– А, да, знаю. Хороший человек и сильный. Тяжелой работы не боится. Не удивлюсь, если в скором времени его повысят. – Он положил руку ей на плечо и кивнул в сторону площадки. – Там священник. Если вы во все это верите, может, вам будет легче, если вы помолитесь.

Приехали несколько человек из шахтного ансамбля и начали играть гимны, но скорбные ноты только усугубляли отчаяние, и Мэри отошла в тихое место, чтобы там ждать новостей. Она не верила, что молитвы принесут какую-либо пользу. Если бог есть, он не допустил бы этого взрыва. С другой стороны, хуже не будет. Она сложила руки, закрыла глаза и про себя помолилась о безопасном возвращении мужа, пообещав за это богу много того, чего, она знала, выполнить не сможет. Мэри старалась не думать о Томасе, запертом в ловушке где-то у нее под ногами, глубоко в недрах земли, в каком-то ужасном и враждебном месте, похожем на самый настоящий ад.

Дождь стих, и небо начало проясняться, но вдруг где-то внутри нее загрохотало. Оглушительный раскат грома гремел у нее в ушах, и она подняла глаза в небо. Толпа на площадке ринулась вперед, но пожарные, ведущие спасательные работы, широко расставили руки и преградили путь.

– Пожалуйста, сделайте шаг назад. Давайте-давайте, назад, – пожарный говорил твердо, но без злобы.

Мэри подбежала к толпе и влилась в нее. Ей вдруг захотелось разделить свое состояние с другими пострадавшими.

Старик в поношенной спецовке снял кепку и прижал ее к груди. Он повернулся к ней и покачал головой.

– Вы слышали?

– Гром, имеете в виду?

– Это был не гром, девочка. Это был еще один взрыв.

– О боже, нет, – схватилась она за руку незнакомца. – Но они же достанут их, да? – Ее голос перешел на шепот. – Они же должны…

Он выдавил из себя улыбку.

– Мы можем только надеяться и молиться. Кого ты ждешь, милая?

– Мужа, Томаса. – Она погладила живот и добавила: – Мы ждем ребенка.

– Очень рад за вас. А у меня там сын, Билли. – Он сокрушенно покачал головой. – И мама его тут, на площадке, и она уже на грани. В прошлом году наш Гари на мотоцикле разбился, и она еще не отошла. – Он замолчал и снова покачал головой. – Это ее убьет, это точно. – Он взглянул на живот Мэри. – А вам когда рожать?

– Я только что узнала о беременности. Томас еще даже не знает. – Она почувствовала, что у нее задрожал подбородок, слова застряли в горле, и ее всю затрясло. – Он – вся моя жизнь. Я просто не переживу, если с ним что-нибудь случится. Я его с пяти лет люблю, я не могу его потерять.

Мужчина протянул свою мозолистую руку.

– Я Арнольд. Ну что, дорогуша, давайте держаться вместе, – произнес он и вытащил фляжку, предложив ей: – Глоток бренди поможет тебе согреться, хмм… Как тебя зовут?

– Я Мэри, Мэри Робертс, – сказала она, отказавшись от бренди.

Арнольд сделал большой глоток из фляжки и сморщился, когда бренди попало в горло.

– Скажу тебе кое-что, Мэри, – сказал он. – Вот эти самые шахтеры заслуживают каждое пенни этой прибавки. Грязная и опасная работа у них, – говорил он с горечью, за которой угадывалась кипящая злость. – Но что поделать? Мы из шахтерской семьи. Наш Билли родился с угольной пылью в волосах.

Мэри обхватила себя руками.

– И мне все это очень не нравится, но Томас пообещал мне уволиться, когда появится ребенок. У нас пансион, и, понимаете, он нужен мне рядом. – Она посмотрела на свои замерзшие ноги. Ночью, собираясь второпях, она надела босоножки, и сейчас между пальцами булькала грязь.