Тайна гибели Сергея Есенина. «Черный человек» из ОГПУ - [95]

Друг детства Есенина Воронцов Клавдий Петрович рассказывал позже, что Есенин страстно любил читать. «Если у кого увидит не читанную им книгу, то никогда не отступится. Обманет, так обманет, за конфеты, так за конфеты, но все же выманит»[29].

Во время каникул Сергей помогал матери управляться с домашним хозяйством. Он научился орудовать топором, пилой, пахать землю, косить траву, т. е. делать то, чего не умел его отец, отвыкший от крестьянского труда за время многолетней работы в мясной лавке. Сергей был смел и бесстрашен. Когда учился в последнем классе Константиновской школы, по селу прошел слух, что возле часовни по ночам «бегает колдун», наводя страх на жителей, а над барским садом летает «огненный змей». Сергей успокоил односельчан: «Я намну бока колдуну». Взяв нож, отважный 13-летний паренек отправился ночью к часовне. Ждал долго, а «колдун» все не появлялся. Не выдержав, Сергей заснул на скамье рядом с часовней, так и не увидев ни «колдуна», ни «змея», но приобрел уважение односельчан за смелость. А «колдун» и «змей» в селе больше не появились, видимо, испугались угроз Сергея.

В 1909 году Сергей окончил Константиновское училище и получил похвальный лист с надписью: «Крестьянский сын села Константиново Есенин Сергей Александрович награжден за весьма хорошие успехи и отличное поведение, оказанные им в 1908–1909 годах».

Училище в Спас-Клепиках

По окончании учебы в Константиновской школе в 1909 году Сергей, выдержав вступительный экзамен, поступил во второклассную учительскую школу в Спас-Клепиках. Жил в общежитии, где было оторванным от семьи, с которой раньше никогда не расставался. Тосковал по дому, особенно по своей любимой бабушке Титовой Наталье Евтихиевне. Его детское сердце тянулось к тем, кто его любил, от кого исходили теплота и ласка. Окруженный незнакомыми людьми в училище, он часто вспоминал ее доброе лицо, ласковый задушевный голос, ее морщинистые руки, которые одевали его по утрам, расчесывали непокорные волосы. За ее душевную теплоту и заботу о нем он платил ей своей крепкой детской привязанностью и любовью. Его желание увидеть ее внимательные добрые глаза, услышать ее тихий ласковый голос было настолько велико, что он, пренебрегая запретами и возможными неприятными последствиями, покинул самовольно школу и пошел пешком домой. Шел почти без отдыха, преодолевая усталость, жажду и голод. Проделав 60-верстный путь, он предстал неожиданно перед родными уставший, голодный, но радостный, довольный тем, что снова оказался дома, увидел родных и любимую бабушку. Родные были поражены его «подвигом» и не оценили его. Сделав соответствующее внушение за своеволие, они отвезли его обратно в школу.

Постепенно Сергей привык к школьной жизни и домой приезжал только во время каникул. Свободное от занятий время проводил с друзьями. Особенно сблизился с Черновым Андреем Николаевичем и Панфиловым Григорием Андреевичем (1893–1914). Зимой они ходили на лыжах, катались на коньках на катке, который находился позади школы, весной и осенью занимались спортивными играми во дворе школы. В свободное время собирались на квартире Гриши Панфилова, играли в настольные игры, читали. Иногда он оставался там ночевать. Гриша стал его самым близким другом, с которым после отъезда из села до самой смерти друга переписывался, навещал во время своих приездов в Константиново. Сергей и его друг Гриша Панфилов увлекались чтением художественной и исторической литературы. В школе не было библиотеки, и они ходили за книгами в земскую, находившуюся в двух верстах от школы. На Сергея особенно большое впечатление произвело старинное историческое произведение XII века неизвестного автора «Слово о полку Игореве». «Я познакомился с ним очень рано и был совершенно ошеломлен им, ходил как помешанный», — писал он о своем впечатлении от него[30]. Долго в его ушах раздавался звон мечей, свист копий, звуки труб, победные крики воинов, стоны раненых и плач Ярославны в Путивле. Это была героическая битва, несмотря на то что она закончилась победой половцев и пленом для киевских князей. А Сергея восхищал удачный побег из плена князя Игоря.

В 1910 году, когда Есенин был на втором курсе училища, население страны было взбудоражено известием о том, что к земле летит комета Галлея. Ученые не исключали, что она может коснуться своим хвостом земли и тогда от смертоносного цианистого газа погибнет все живое. Гибель казалась неминуемой, ведь человек беззащитен перед космическими катаклизмами. Однако комета пощадила землю и пролетела мимо нее, но страх перед космическими пришельцами еще долго держался в народе.

С возрастом у Есенина постепенно расширялись понятия об окружающем мире, о государственных законах, стоявших на страже благополучия и безопасности человека, о законах природы и законах вселенной, а также о «неписаных» законах — законах совести, чести, долга, дружбы, и о многих других законах, с которыми ему придется столкнуться в будущем.

Сергей вступил в пубертатный возраст (предшествовавший юношескому — с 13 до 16 лет), со склонностью к гиперболизации всех явлений, с обостренными чувствами, с заострением врожденных черт характера. В этом возрасте у него стали ярче проявляться психопатические черты его личности: вспыльчивость, гневливость, конфликтность. По воспоминаниям школьных товарищей, он «постоянно с кем-нибудь конфликтовал». Появилась новая черта в его характере: он не терпел противоречий и превосходства над собой, в чем бы оно не проявлялось: в споре, в потасовках, в смелости, в ловкости. Любая несправедливость вызывала у него бурную ответную реакцию возмущения. Гнев, по воспоминаниям сестер, вспыхивал у него внезапно и так же внезапно исчезал. Горячился в спорах и старался оставить за собой последнее слово. В его характере была и смелость борца, хоть он никогда еще не видел настоящего борца, и гордость аристократа, хоть не видел еще ни одного из них. Вне вспышек гнева он становился добрым, услужливым, щедрым, а временами даже застенчивым. Людей он оценивал по их отношению друг к другу и разделял их на добрых и злых, на бескорыстных и алчных, на правдивых и лживых.