Тайна гибели Сергея Есенина. «Черный человек» из ОГПУ - [138]
Автор подробно описывает, как происходило убийство Есенина: «Ему нанесли удар по голове тупым предметом, а потом начали избивать ногами, сломали ребра, отбили печень и почки». Автор, к сожалению, не сообщает, откуда он получил эти сведения. Ведь сам он к тому времени еще не родился, а описывает сцену так, как будто присутствовал при экзекуции. При вскрытии тела, судя по официальному медицинскому документу, составленному прозектором, судмедэкспертом А. Г. Гиляревским, имевшим почти 30-летний стаж работы, ни перелома ребер, ни повреждения внутренних органов не было обнаружено. Многих смущал шрам на лбу в виде темной косой полосы, которую приняли за «пролом». В книге И. В. Лысцова об этом написано: «От корешков волос до переносицы идет глубокий пролом черепа», через который будто бы «вытекло 20 граммов мозгового вещества». Кто видел это вещество? Кто взвешивал? При вскрытии никакого повреждения черепа не отмечено. Не найдено его и на всех десяти посмертных масках, две из которых были переданы селу Константиново в мемориальный музей. Следовательно, никакого «пролома черепа» и «вытекания мозгового вещества» быть не могло. Это фантазия автора. По заключению специалистов, шрам был следствием «поверхностного вдавления кожи от соприкосновения с трубой парового отопления». Некоторые утверждали, что паровое отопление не работало, труба была холодной, поэтому и вдавления не могло быть. Другие пишут, что труба была горячей. Кому верить? Вдавление могло образоваться и от холодной трубы, учитывая, что тело было прижато к ней в течение нескольких часов. Хотя гостиница была элитной и не могла не отапливаться.
Один студент, сидевший в библиотеке (РГБ) рядом со мной (автором данной книги), увидев у меня материалы о Есенине, спросил:
— Какой версии верить? Я в них запутался.
Но, видимо, в них запутался не только студент, но и сами авторы. Я посоветовала не верить ни одной из них, т. к. убийства не было. Ни одна версия не была подтверждена документально.
Имеется разноголосица и в отношении предсмертного стихотворения Есенина «До свиданья, друг мой, до свиданья». Судя по показаниям Устиновой и Эрлиха, Есенин точно назвал дату сочинения (утром 27 декабря) и сказал, что писал своей собственной кровью, показал им порезы на руке и лично вручил стихи Эрлиху. Но, несмотря на это, в прессе появились публикации о том, что стихи написаны «не кровью, а чернилами», некоторые утверждали, что они адресованы не Эрлиху, а кому-то еще. В содержании усмотрели даже намек на угрозу убийства. И как заключительный аккорд — эти стихи «писал вообще не Есенин». Вот в какие дебри можно забраться, из которых трудно выбраться. О причине гибели Есенина писали в большинстве люди, далекие от медицины, — поэты, писатели, критики, видимо, потому и проигнорировали самое основное — медицинское заключение о душевном состоянии поэта, которое было главной причиной его гибели. Академик РАМН, профессор, психиатр Дмитриева Татьяна Борисовна, ныне покойная, много лет возглавлявшая Институт судебной психиатрии им. В. П. Сербского, писала: «Специалист, прекрасно разбирающийся в своей узкой сфере, весьма неуверенно чувствует себя в других областях, смежных с его собственной предметной отраслью, а тем более удаленной от нее».
Ближе всех к медицине стоял заслуженный сотрудник МВД, бывший старший следователь Эдуард Александрович Хлысталов, но, несмотря на это, он тоже сделал неверные выводы. В своей работе «Как убили Есенина» (1995 год) он писал: «Я работал старшим следователем в Москве и давно знаю, что Есенин был убит. Поначалу не сомневался, что убил его Эрлих, так как есть две доверенности на получение денег и одна из них написана другой рукой». При этом автор приводит множество других данных, большей частью косвенных «улик», для подтверждения своей версии и опровержения версии самоубийства. Одной из них является убеждение автора в том, что Есенин «передал в издательство сборник своих стихотворений» и тем самым «обеспечил себя на полтора года безбедным существованием». Это означало, что он не собирался умирать. Хотя каждый психиатр знает, что в состоянии расстроенного душевного здоровья и аффекта человек не рассуждает о «безбедном существовании». Автор недоумевал, почему Есенин, подвешенный «к вертикальной трубе, не сполз вниз». Видимо, он недостаточно внимательно прочитал описание разными лицами комнаты, где отмечено, что труба вверху имела поперечный изгиб, к которому был прикреплен ремень (по другим данным, крученая веревка). Фантастично объясняется и закрытая изнутри дверь комнаты. Одни считают, что убийца запер дверь, а сам выпрыгнул в окно со второго этажа, хоть форточка оказалась закрытой и рама цела. Другие объясняют это тем, что убийца вставил ключ, затем вышел в коридор, специальной отмычкой запер дверь (где он взял такую отмычку и для чего снова запер дверь — непонятно), потом прошел почему-то незамеченным мимо охраны и покинул гостиницу. Хотя проще и безопаснее было оставить дверь открытой. И вообще не понятно, если поэта повесили убийцы, то почему избрали такой трудоемкий способ, проще было повесить за спинку кровати или подсыпать сильнодействующее вещество в чай или вино, так обычно и делают убийцы — выбирают наиболее легкий и доступный способ. А тут, если верить версии убийства, действовал какой-то недотёпа: полез вешать под самый потолок на 4-метровую высоту.
Скрупулезное, насыщенное неведомыми прежде фактами и сенсациями расследование загадочных обстоятельств жизни и преждевременной гибели Булгакова, проведенное Геннадием Смолиным, заставляет пересмотреть официальную версию его смерти. Предписанное Михаилу Афанасьевичу лечение не только не помогло, но и убыстрило трагический финал его жизни. Это не было врачебной ошибкой: «коллективный Сальери» уничтожал писателя последовательно и по-иезуитски изощренно…Парадоксальным образом судьба Булгакова перекликается с историей смерти другого гения – Моцарта.
Автор этой книги – врач-психиатр. Несколько десятилетий своей жизни Зинаида Агеева отдала работе в психиатрической больнице, куда волею судьбы однажды привезли Владимира Высоцкого. Впоследствии певец и актер еще не раз оказывался на грани безумия. Зинаида Агеева вместе с персоналом больницы была рядом с Высоцким в самые мрачные периоды его жизни. Отношения врача и пациента вскоре переросли в доверительно-дружеские, что позволило автору глубже узнать душевный мир всенародного кумира. Вашему вниманию предлагается история жизни Владимира Высоцкого, написанная его лечащим врачом.
Книга повествует о тяжелом душевном недуге гениального русского писателя Николая Васильевича Гоголя, сопровождавшего его до конца дней, оказавшего влияние на его творчество и ставшего причиной его гибели. Книга написана в жанре патографии, когда всестороннее исследование творческой личности идет через призму как нормальных, так и патологических характеристик человека.Агеева Зинаида Михайловна – врач-психиатр, член Международной конфедерации историков медицины, член Союза писателей России, автор многих книг, среди которых: «Царь Петр и Марта Скавронская», «Император Петр Великий», «Жена Петра Великого» (Екатерина I), «Сын царевича Алексея» (Петр II), «Правительница Анна Леопольдовна и Бирон», «Доктор Кащенко», «Душевная болезнь Гоголя» (патография), «Исторические очерки», «Уроки жизни» (воспоминания психиатра), «Душевный мир Владимира Высоцкого» (патография), «Патография Сергея Есенина», «Федор Достоевский.
Интеллектуальная трагедия бога музыки В. А. Моцарта, загадочная история жизни гениального композитора, его любви и смерти, тонко переплетенная с современностью. Представлены сенсационные данные крупнейшего скандала в европейской культуре XVIII столетия, связанного с тайной раннего ухода гения музыки Вольфганга Амадея Моцарта. Сотрудничество с европейскими коллегами позволило автору книги получить локон, сбритый с головы гения в день смерти Мастера, и передать его для нейтронно-активационного анализа в Государственный ядерный научный центр в Москве.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Венедикт Ерофеев (1938–1990), автор всем известных произведений «Москва – Петушки», «Записки психопата», «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» и других, сам становится главным действующим лицом повествования. В последние годы жизни судьба подарила ему, тогда уже неизлечимо больному, встречу с филологом и художником Натальей Шмельковой. Находясь постоянно рядом, она записывала все, что видела и слышала. В итоге получилась уникальная хроника событий, разговоров и самой ауры, которая окружала писателя. Со страниц дневника постоянно слышится афористичная, приправленная добрым юмором речь Венички и звучат голоса его друзей и родных.
Имя этого человека давно стало нарицательным. На протяжении вот уже двух тысячелетий меценатами называют тех людей, которые бескорыстно и щедро помогают талантливым поэтам, писателям, художникам, архитекторам, скульпторам, музыкантам. Благодаря их доброте и заботе создаются гениальные произведения литературы и искусства. Но, говоря о таких людях, мы чаще всего забываем о человеке, давшем им свое имя, — Гае Цильнии Меценате, жившем в Древнем Риме в I веке до н. э. и бывшем соратником императора Октавиана Августа и покровителем величайших римских поэтов Горация, Вергилия, Проперция.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.