Тайна древней рукописи - [21]

Она перелистнула страницу. Несколько набросков внешности Элоизы, копии ее писем Пьеру Абеляру… А потом вдруг появилась фотография какого-то мужчины.

— Его зовут Этьен Дюпон.

Я пригляделась и увидела пожилого элегантного вида господина с седыми усами и ямочкой на подбородке. У него были темно-голубые глаза и озорная улыбка. Я посмотрела на Мириам, которая в ту секунду залилась румянцем.

— Для Этьена погоня за книгой была так же увлекательна, как и для меня. Я вылетела в Париж. Мы хватались за каждый слух, каждую деталь. Я объяснила Томасу, что это находка всей жизни. Рукопись бесценна. Для Томаса это волшебное слово оправдывало любые расходы. Но мне была не важна стоимость манускрипта. Я интересовалась судьбой А. и историей трагической любви двух влюбленных. Мне хотелось понять, какими на самом деле были эти исторические личности.

Я утвердительно кивнула. Я не могла этого объяснить, но в тот самый момент, как я увидела надпись, сделанную рукой А., я поняла, что он хочет поведать миру что-то важное.

Мириам между тем продолжила:

— А потом мы встретили человека, унаследовавшего Часослов. Книга переходила в семье из поколения в поколение. Они сохранили ее в прекрасном состоянии, но никогда никому о ней не рассказывали.

— И это та самая книга? Что сейчас у дяди Гарри?

Она кивнула.

— Этьен уговорил их пойти на частную сделку. Я сказала мужу, что этот лот станет жемчужиной нашей коллекции. Я всегда считала, что в этой рукописи есть что-то особое.

— И? — Август ловил каждое ее слово.

— Я принесла ее домой. Но я и понятия не имела о палимпсесте. Такая рукопись, сохранившаяся практически в идеальном состоянии, уже сама по себе редкость. Не могу описать эмоции, которые я испытала, увидев ее впервые. Она, казалось, не сильно отличалась от других средневековых рукописей, за исключением потрясающего золоченого обреза и филигранно выписанных миниатюр. Хрупкость книги поразила меня. Но я была убеждена, что она связана с Элоизой и Абеляром. Я чувствовала это. Внутренний голос подсказывал мне. Вы меня понимаете?

— Да, прекрасно понимаю, — тихо ответила я.

— Я перевезла ее на частном самолете в Нью-Йорк. И через какое-то время получила письмо от Этьена.

От волнения она стала кусать губы.

— В нем он признавался мне… в любви. Написал, что ничего страшного, если я не могу ответить на его чувства, но он был уверен, что наша общая любовь к Элоизе и книге не была простым совпадением, судьба свела нас. — Она нервно сглотнула.

— А вы? — И мне вспомнилась ледяная квартира ее сына, яростно продающего все предметы, которые она так любила вовсе не за их стоимость.

— Я не могла поверить в то, что в таком возрасте я нашла то, что меня манило все эти годы. Родственную душу.

— О, Мириам! — воскликнула я. Я взяла ее за руку, чувствуя трепет от того, что она нашла такого чудного человека и настоящую любовь. Но потом я вспомнила слова Гарри. Она потеряла все, была изгнана из общества. Так где же кончается история Мириам?

Она покачала головой.

— А между тем возлюбленные моего супруга становились все моложе — им уже было где-то под тридцать лет. И он перестал их скрывать. Периодически они появлялись на тех же вечеринках, что и мы. Одна даже приехала в нашу квартиру за кредиткой Томаса, чтобы купить одежду. Я просила его прекратить унижать меня. Я не хотела подавать на развод только потому, что я еще помнила те времена, когда, как я верила, мой муж любил меня. Дорожил мною как редкой розой. Он так и называл меня — роза Роуза.

Она украдкой вытерла слезу.

— Но он не стал слушать. А потом, когда он заметил, с какой страстью я рассказывала ему историю о поисках книги, он что-то заподозрил. Томас нашел письмо Этьена. Я спрятала его, поскольку не знала что ответить. И Томас нашел его в шкатулке с украшениями. Он пришел в бешенство. Он посчитал, что я изменила ему.

— Как?.. Разве… Вы с Этьеном… — Я боролась с собой, пытаясь найти подходящие слова, сомневаясь, могу ли я задать такой непростой и неучтивый вопрос.

— Нет, — печально ответила она. — Если честно, я жалею, что у нас ничего не получилось. А у моего мужа появилось новое увлечение — уничтожить меня. Он постоянно напоминал мне, что я пришла к нему ни с чем и ниоткуда, и он вернет меня туда.

— Но вы ведь были уже давно женаты. И у вас были общие дети. И, в конце концов, вы были потерпевшей стороной. Все его тайные романы. Разве вам нечем было ответить? — спросила я. Я не могла поверить, что он так поступил с ней.

Она взглянула сначала на Августа, потом на меня.

— Вы так юны. Полны надежд. Я вижу это в каждом из вас. Но в моем возрасте все не так просто. Позволить вывалять весь мой мир в грязи? Все, что я построила? Делить мою коллекцию, разрушить созданное таким трудом? Я пыталась положить нашей истории достойный конец. Просто все уладить. Это у меня в привычке.

Я заметила, как изменилось ее выражение лица — словно небо за окном, ее взгляд стал угрюмым.

— У меня были хорошие адвокаты, прекрасно понявшие мою позицию. Я отказалась опускаться до уровня моего супруга. Я никогда не рассказывала прессе о нашей истории. Он спрятал все свои капиталы. Пункт за пунктом отсудил у меня состояние. Сказал детям, что лишит их доли в наследстве, если они не встанут на его сторону. Моя дочь в некотором смысле всегда была слабой, еще подростком она подсела на наркотики, в двадцать с небольшим вышла замуж за бесперспективного человека, и они счастливо жили на денежное содержание, которое ей выделял Томас. Она нуждалась в деньгах отца. Он угрожал всем благотворительным фондам, что тут же откажет им в финансировании, если я все еще буду значиться в списке совета директоров. У меня там были друзья, и я не хотела доставлять им неприятности. Поэтому сама написала заявление об уходе. Друзья, дети, дом — он забрал у меня все.