Тайна декабриста - [24]

— Я сейчас испытываю такое же чувство, какое, вероятно, испытывает космонавт перед стартом своего корабля, — взволнованно сказала Мэри.

Я молча кивнул. Многолюдный, напряженно примолкший зал был проникнут ожиданием.

Высоко под куполом что-то щелкнуло.

— Внимание! — громко и внятно произнес голос диктора. — В последнее время в некоторой части мировой прессы получили распространение совершенно фантастические и злонамеренные измышления о существе работ, ведущихся в Отвоцке совместными усилиями ученых социалистических стран. Сегодня широкая общественность будет ознакомлена с действительным назначением Отвоцкого центра информации.

Затем диктор рассказал о принципе объемного нейтринного дальновидения и о нейтриновизионной установке “Аргус-2”, действующей под контролем специального комитета Всемирного Совета мира.

— Теперь есть средство показать воочию всему человечеству ужасающую правду о подлости и низости колониализма, — сказал диктор.

Свет в зале померк. Вспыхнул пурпуром и начал вращаться загадочный глобус.

Пятитысячный зал вдруг тихо двинулся по улицам ночного Сайгона, освещенного яркой южной луной. На каждом перекрестке, на каждой площадке — мрачные силуэты американских танков. С тяжелым топотом проходит колонна солдат. Тускло поблескивает сталь автоматных стволов, побрякивает походная амуниция. На мягких колесах куда-то катятся легкие пушки, крытые брезентом грузовики… Город на военном положении.

На тротуарах, под светом уличных фонарей, солдаты патрульной службы останавливают и обыскивают редких прохожих. Одна за другой проносятся две полицейские машины Вот группа патрульных окружила человека в белой длинной рубахе, замелькали дубинки. Человек поднял руки, защищая лицо, и тут же упал под ноги солдат.

Настолько рельефно-зрима и натуральна была развернувшаяся перед нами картина, что мы почувствовали себя не зрителями, а участниками происходящего

Диктор объявляет:

— Южный Вьетнам

Над джунглями полыхает пламя Скрючиваются в огне бамбуковые хижины Искры огненным фейерверком уносятся в небо На деревенской площади — обезумевшая толпа Солдаты загоняют толпу в ров, окруженный колючей проволокой В стороне пылает буддийский храм Это монахи добровольно предают себя сожжению на костре, запаленном американцами. Среди южно-вьетнамских солдат маячат рослые фигуры американцев. Один из них, видимо офицер, стоит в сторонке с сигаретой в зубах и время от времени подает команды. Деревянные стены храма рушатся. Ров наполнен доверху. Солдаты насильно сталкивают остальных на головы тех, кто уже находится в яме. Солдаты подкатывают к яме какие-то баллоны на тележках…

И вдруг эта страшная картина исчезает словно по мановению волшебного жезла. Рисовое поле, тянущееся почти до горизонта, огороженного зеленой стеной джунглей. Туда, к непроходимым спасительным зарослям, по колено в воде, спотыкаясь, торопливо бредет длинная вереница полуголых людей — женщины с детьми за плечами и на руках, подростки, старики с посохами… Кого-то несут на носилках…

Беглецы то и дело оглядываются, их лица искажены ужасом… Но вот, заглушая детский плач и гомон толпы, возникает вибрирующий рев огромной силы; на людей падают крестообразные тени реактивных бомбардировщиков. Звук настолько силен, что люди валятся с ног, как колосья под взмахами косы, они, захлебываясь, барахтаются в рисовой топи. Самолеты проносятся совсем низко и исчезают мгновенно, осыпав колонну массой небольших черных цилиндрических снарядов. Это не фугаски. Цилиндры рвутся без грохота и огня, с негромким хлопаньем, и над полем возникает вуалеподобная, слоистая пелена тумана…

Те, кому удалось подняться на ноги, судорожно хватаются за горло, зажимают рты, пытаясь преодолеть подступающую неудержимую рвоту, и — снова падают в болото, чтобы уже не встать…

Зловещая тишина повисает над полем и аудиторией. Свидетели этого чудовищного злодеяния как бы окаменевают…

— Ангола, — произносит диктор.

Как камень, падает в молчание это слово. Зал погружается в темноту внезапно. Показываются длинные, крытые соломой невзрачные постройки. Территория, где стоят они, обнесена несколькими рядами колючей проволоки. Еще дальше виднеются какие-то зеленые фургоны на резиновых колесах, палатки и радиоантенна на длинном шесте. Можно различить фигуры людей в одежде цвета хаки.

Зал подплыл к самым воротам странной тюрьмы. Это грубо сколоченные деревянные ворота. Возле них шесты, вкопанные в землю, на каждом из них торчит отрубленная голова. Судя по темному цвету кожи, широким ноздрям и толстым тубам, головы принадлежат хозяевам этой земли… Зал прошел сквозь ворота и оказался внутри большого двора, посредине которого глубокая яма. В яме — беспорядочная куча обезглавленных тел.

Дверь одного из бараков отворилась и оттуда вышли шестеро белокожих наемников с дубинками и большая собака. Они подошли к другому бараку, загремел тяжелый засов. Собака ощетинилась, зарычала. Солдаты засучили рукава своих зеленых рубашек, расстегнули кобуры, чтобы оружие было под рукой, взяли палки и закричали кому-то в бараке. Ответом было молчание. Тогда стражники спустили собаку с поводка, и та, задыхаясь от лая, кинулась в дверь. Раздались крики, из барака показались изможденные люди. Их было человек двадцать. У них была черная кожа и связанные за спиной руки. Как и у тех, кто сейчас находился на дне отвратительной ямы.