Тайна Бабблинг Вэлл Род - [25]

Она многозначительно сдвинула брови, темные глаза ее сверкнули странным огоньком и, поверьте, что я почувствовал себя довольно некомфортабельно, вспомнив кровавое горло синьора Толедоса и задушенную «золотую даму».

— Я вас слушаю, — сухо повторил я.

— Так-то вот лучше, — усмехнулась она.

Таинственная незнакомка уселась в кресло и устремила на меня свой огненный взгляд:

— По мере сил моих я буду кратка, — начала она, обращаясь ко мне, — Откровенно говоря, ни мне, ни моим друзьям не улыбалось вести с вами какие бы то ни было разговоры, но… что ж поделаешь. В наши планы, к сожалению, не входит поднимать на ноги весь Шанхай из-за такой персоны, как ваша.

— Благодарю за откровенность, — саркастически заметил я.

Она снова топнула ногой.

— Если вы не хотите слушать меня серьезно, то я уйду и вместо меня придет разговаривать другой человек, присутствие которого едва ли придется вам по вкусу, — зловеще пообещала она. — Но я продолжаю. Слушайте и не перебивайте.

Она задумчиво посмотрела на затухающий огонь в камине.

— Итак, дело обстоит следующим образом, — продолжала она. — По некоторым весьма веским причинам, мне и моим друзьям помешал синьор Толедос, который и скончался не совсем тихой христианской кончиной. Затем та же участь постигла и мадам Робинзон, которая, не будучи профессиональной агентшей, выказала признаки слабости и уже была готова рассказать вашему приятелю Прайсу кое-что, что не предназначается для ушей местных властей. Говорю вам откровенно, что эти две смерти неприятны нам в большей степени, чем даже вам — представителям властей. Мы привыкли проводить свои цели более тихим и деликатным образом. Но опять-таки, обстоятельства заставили прибегнуть к ненужным и довольно кровавым мелодрамам. После этого дело осложнилось тем, что ваш приятель Прайс и вы, господин Грог, пожелали всунуть ваши носы в те дела, которые вас абсолютно не касаются. Нам было бы легко разделаться с вами тем же сакраментальным путем, но… наши инструкции самым решительным образом запретили нам это. Поэтому, несмотря на то, что вы лично находитесь в данное время всецело в нашей власти, я пришла к вам для откровенных и чистосердечных переговоров, чтобы найти выход из создавшегося неприятного, как для нас, так и для вас, положения…

Она замолкла, выжидательно глядя на меня, как бы ожидая реплики. Я не замедлил воспользоваться этим молчаливым предложением:

— Вы все время повторяете местоимение «мы». Разрешите полюбопытствовать, кто это «мы»? Тогда мне будет легче разговаривать с вами, — сказал я.

Незнакомка усмехнулась.

— Вы слишком прытки, господин Грог, — заявила она. — Достаточно, если я вам скажу, что «мы» — это… группа лиц, которая ведет работу здесь, в Шанхае, для своих личных целей и по определенным заданиям, которые выходят всецело из компетенции шанхайских полицейских властей, — сухо пояснила она. — Но я перейду теперь прямо к цели моего разговора с вами. Мы знаем, что Прайс успел захватить среди вещей госпожи Робинзон кое-какие бумаги. Мы знаем, что они у него, несмотря на то, что в похищенном нами портфеле оказались одни газетные листы. Дело в том, что мы точно знаем, какие именно бумаги хранились у нее. Часть этих бумаг мы вернули в шкатулке, которую потерял по пути домой ваш Прайс. Но часть, и самая важная, исчезла и, очевидно, находится у Прайса. Таким образом, он знает слишком много. Вы тоже довольно глубоко завязли в этом деле. В общем, вы оба стоите на нашем пути. Повторяю, что мы могли избавиться от вас самым простым способом, но, снова повторяю, что мы решили пойти иным путем. Мы предлагаем вам и вашему приятелю Прайсу чрезвычайно выгодную сделку.

— А именно? — поинтересовался я.

— Вы должны забыть все это дело самым решительным образом, — сухо и твердо заявила роковая брюнетка. — Вы должны доложить вашему начальству, что у нас нет никаких улик и вы отказываетесь продолжать расследование этого дела. Прайс должен вернуть те бумаги, которые находятся в его распоряжении. Это все.

— Очень немного, — сухо усмехнулся я. — Но вы забываете, что после такого заявления нас не продержат в полиции больше двадцати четырех минут и наша карьера в Шанхае закончится самым блистательным образом.

— Мы предусмотрели эту возможность, — разделяя слова, сказала португалка. — И могу довести до вашего сведения, что, выполнив все наши требования, вы и Прайс получите от нас по двадцать тысяч американских долларов. Таких денет вы не получите, пожалуй, за двадцать пять лет пребывания на шанхайской почве. Кроме того, мы предлагаем вам проездной билет в любую страну, где бы вы могли начать новую жизнь и новую карьеру со своими долларами. Понятно? Что вы скажете на это?

Она замолчала и устремила на меня свой мрачный, выжидательный взгляд.

Я быстро соображал, стремясь в эти несколько секунд обдумать положение и вырешить свой ответ. Затем я пожал плечами и произнес самым ленивым и равнодушным тоном:

— Ваше предложение довольно интересно и заслуживает самого внимательного размышления. Но прежде всего, разрешите сказать, что мне нужно обсудить ваше интересное предложение с моим другом Прайсом. Каким образом вы предполагаете сделать это?