Тайна архангела-2 - [214]

Приостановленное на мгновения внимание снова сконцентрировалось на каменном мосту. Вернее, на маленьком пятачке, где проистекал бой.

Михаил стоял практически в балетной позиции, держа равновесие и одновременно пытаясь не отдать ни пяди пространства Князю. Минуло достаточно времени для того, чтобы стало очевидно, что битва разворачивается весьма необычно. Князь без перерыва сыпал навесами, Михаил же ушел в глухую защиту. При этом первый архангел совершал странные импровизированные замахи, пытаясь отвлечь внимание противника, и ни на толику не открывался, обманными движениями не допуская слишком ярых атак. Глаза открывались на то, что старший архистратиг просто тянет время, а главное, растягивает силы, которых у Земли почти что не оставалось.

Наконец Самуила допекло все это дело.

— Хватит мельтешить! Дерись как мужчина! — вскрикнул он. Князь сделал полшага назад и, взяв размах, пошел в открытую атаку.

Михаил не стал отвечать. Его лицо оставалось непреклонным, пока он отбивался от адского меча. На придыхании крики по-прежнему срывались с его губ, накрываемые кличем Князя и лязгом мечей. Архангел был вынужден отойти назад, но больше метра не отпустил, продолжая гнуть свою линию.

— Что-то Миша его жалеет, — наморщил лоб Габри. — А зря. Воспитывать надо младших братьев, — сказал он, непонятно на кого намекая.

Сердце Агнесс тревожно билось, она сжимала в левой руке пальцы правой.

Помощница видела каждое движение своего архангела. Все они были ей знакомы: любой прием, любой блок, ложные замахи. Положение каждого пальца на рукояти меча, их нажим, каждый вдох и выдох. Она знала всю подоплеку, целиком технику, методику, ощущения, смысл, вкладываемый в каждый прием. Все это он давал ей на личных тренировках. Открывая, что приходило к разуму и сердцу, просто, задаром. Самое важное, самое сокровенное. То, что он не мог раскрыть больше никому, прикосновением рассказывая, что не в силах был сказать словами. Единство сердца, разума, интуиции, силы меча и мужества сердца.

Внезапно Агнесс поняла, что знает об ангельском бое все. И даже больше того: все произошло, как он и говорил, и она открыла в себе ту красоту, что была ему недоступна. А он предвидел, что так и будет, никогда не жалея ни своей тайны, ни себя самого. Осознанно он шел, оказалось, на чудовищный риск, не страшась, что когда-то она не выдержит груза откровения и уйдет вместе со всеми секретами ангелов.

Со всем… Что бы ожидало его, если бы она, владея такими знаниями, оказалась в руках дьявола.

Вдруг Агнесс озарило это ясно как откровение. Крах тайны, ее стиснутые зубы, которым она никогда бы не позволила выпустить ни звука, даже если бы ее ждала смерть.

Но он не сомневался в том, что делает. Оберегая ее от всего, от чего мог уберечь. И предоставив свободу, когда это было необходимо.

Сердце Агнесс трепетнуло. Он держался как монумент, когда ему было совсем невмоготу. А она обвинила его в том, что он боится любить. Только теперь она могла сознавать, какие муки доставила его душе, только она могла причинить такие. Она капитулировала, не справившись с гнетом искушений, а он простил ей это. Простил причиненную боль, возблагодарив за то, что она пыталась взять его страдания на себя. Но не смогла. А он сумел пережить все.

Варахиил краем глаза заметил, как Агнесс выдвигается вперед, а ее рука, не сопровождаемая взглядом, берет рукоять меча.

— Эй, ты что задумала?! — переполошился младший архангел.

— Если Михаилу не удастся победить, я закончу бой за него, — проговорила Агнесс, напряженно глядя вперед.

— С ума сошла?! — воскликнул Салафиил. — Если архангел не победит, исчерпав все силы Земли, то тебя по косточкам разберут!

— Мне все равно. Я не останусь в стороне, — отрезала Агнесс.

— Зато нам не все равно, — взял слово Иегудиил. — Михаил бы не позволил.

— И мы не позволим! — выпалил Габри. — И вообще!.. Я как старший после Михаила, я тебе это… запрещаю! Вот! — заявил он. Почудилось, что первый раз в жизни Гавриил что-то запретил. И у него получилось.

Агнесс почувствовала, как с двух сторон сгущаются чужие плечи и ее берут под руки Иегудиил и Варахиил. Стало понятно, что они ее никуда не пустят. И это было неудивительное решение: дьявол, казалось, набрал еще больше мощи и передвигался по мосту, как истый бог войны, золотое изваяние, пышащее могуществом и властью. Кроме Михаила, кому-то еще перед ним не было места.

— И вообще, Михаил не может проиграть! Он мой брат, — сказал Габри.

— По твоей логике, Габри, Самуил тоже не проиграет, — подметил Иегудиил.

Агнесс поняла, что ей придется покориться, наблюдая со стороны. Как ей хотелось оказаться сейчас там, невидимым ангелом-хранителем. Ангел должен был быть даже у архангела. Взгляд Агнесс встретился с глазами Иеремиила. Она ощутила его поддержку. Он словно успокаивал душу. Он всегда приносил утешение.

Агнесс наморщила лоб, страдая, что она так далеко. Но, глядя на Михаила, ей грезилось, что на самом деле она рядом. И переживает даже движения его груди. Близко?.. О да, их близость вернулась!.. А она этого даже не заметила, так естественно это вдруг стало.