Тайна аббата Соньера - [36]

Беранже не знает более, что подумать. Безупречный внешний вид Будэ обманчив. Он относится скептически к тому, что услышал. Эти оскорбительные слова кабатчика, кажется, трудно проглотить, они подозрительны, и он плохо переносит, что старший по званию обращается с ним как с обыкновенным гулякой, позабывшим принципы Церкви.

Нахмурив лоб, Будэ склонился над четырьмя манускриптами, разложенными перед ним. Время от времени он торопливо делает некоторые пометки, с яростью нажимая на перо, как если бы возбуждение, которое было в нем, передавалось и его руке. Беранже помогает ему переводить эти латинские тексты. По правде сказать, в них мало трудностей для обоих мужчин, привычных к такого рода упражнениям. Только четвертый документ кажется неясным.

— Здесь какой-то код, — делает вывод Будэ.

— Это я уже знаю. А у вас есть ключ, который помог бы нам расшифровать его?

— Нет. У меня недостаточно знаний, чтобы решить эту задачу. Все, что я могу вам сказать, касается их происхождения. Первый — это родословная графов де Редэ, потомков меровингских королей; на нем стоит печать Бланш де Кастий, королевы Франции, и подпись Рэймона д’А. Ниора, в чьи обязанности входило обсудить условия сдачи между катарами Монсегюра и королевством Франции. Второй является завещанием Франсуа-Пьера д’Отпуль, властителя Ренна и Безю. Третий — завещание Анри д’Отпуль. Что касается четвертого, того, который нас интересует, он подписан именем Жана-Поля де Негр де Фондаржана.

— А слово «Сион», а буквы PS, как вы с ними поступите?

Будэ пристально смотрит на своего спутника. Он пытается понять, является ли эта реплика чисто случайной или же она свидетельствует о предательстве одного из братьев ордена. Жюля Буа? Эрцгерцога Жана? Ильи? Он улыбается, но в его улыбке нет ничего легкого или насмешливого. Это знак одобрения правильности вывода из его размышлений: Соньеру известно о существовании Приората Сиона. Как заставить его раскрыться? Он не может заставить его признаться ни мольбой, ни силой, ни соблазном. Остается внезапность.

— Я сам принадлежу к ордену Приората Сиона, — говорит он вдруг.

Беранже сбит с толку. В течение секунды он устремляет на Будэ свои карие глаза и смотрит так, как он бы посмотрел на грешника, признавшегося ему в совершении непростительного греха. Потом невнятно говорит:

— Вы тоже! Возможно ли это?

— Сион — это камень, на котором мы строим наш мир. У меня звание крестоносца святого Иоанна и командора Ренна[25]. Вы первый среди непосвященных, кому стало извести, мое звание.

— С каких это пор представитель Церкви нарушает свой обет?

— Я запрещаю вам говорить со мной таким тоном! Вам! Вам, фату, погрязшему в пороке с Мари… Она вас все так же возбуждает, малышка Денарно? Особенно когда она надевает сутану, мне кажется…

Его голос вдруг стал очень четким. Он звучит тонко, сухо, решительно и с капелькой иронии.

— Вы должны повиноваться мне, Соньер.

— А если я на вас донесу в епископство?

— Я не советую вам делать это.

— Это угроза?

— Нет, просто предупреждение.

— Чего вы ждете от меня?

— Отлично! Вы благоразумный человек, Соньер. Вы будете щедро вознаграждены, если поступите сообразно моим приказам и советам нашего добрейшего друга Ильи Йезоло. Вы должны просто ждать. Кажется ли это вам невыносимым?

— Зачем ждать, раз у нас уже есть документы?

— Потому что еще не хватает отдельных элементов, чтобы мы могли пуститься в поиски, и нужно также усмирить любопытство наших врагов. Довольствуйтесь ремонтом вашей церкви. Говорил ли вам Илья о пожертвованиях, которые вы получите?

— Да.

— Они будут значительными, поверьте мне. Но они не будут представлять собой ничего в сравнении с тем, что вы получите позже. Ничего, вы слышите?

Беранже отворачивает свое лицо и продолжает молчать в течение нескольких долгих минут. Он принимается мечтать о том времени, когда он будет богатым. Однако священник не сомневается, что Приорат Сиона обманет его. Он пользуется им, чтобы установить свое собственное господство. Ему не кажется, что им манипулировали во время обнаружения манускриптов. Он сам решил заменить главный алтарь и выбрал рабочих. Простая случайность. Что же касается пожертвований с момента его обоснования здесь, то они незначительны, если исключить из них деньги, данные Бийаром, Гийомом и ссуду в размере одной тысячи четырехсот франков, выделенную мэрией: шестьсот франков, переданные по завещанию аббата Понса, и восемьсот франков от щедрой дарительницы из Курсана. Он не видит и тени Сиона в этих операциях. Так ли это на самом деле? Беранже не владеет интуитивной и дедуктивной наукой полицейских, он всего лишь священник в бедном приходе вдалеке от папы и изолированная пешка в махинации под руководством нотонье, «перевозчика».

— А Мари, какую роль играет она? — спрашивает он вдруг.

— Мари всего лишь бедная девушка. Оставьте ее возле себя, она окажет вам огромные услуги. В следующем году вы пригласите в дом при церкви всю ее семью, чтобы заставить замолчать злые языки.

— Но вы же хорошо знаете, что это невозможно!

— Я знаю, на что вы намекаете… Не бойтесь, они ничего не скажут. Они куплены нами и закроют глаза на вашу связь с их дочерью.