Таймыр - край мой северный - [6]
В маршрут мы отправились вдвоем с рабочим, дудинским жителем Тимофеем Даурским, который ранее не раз промышлял в районе Норильска. Взяли палатку, спальные мешки, инструменты, продовольствие на десять дней и все это навьючили на двух лошадей.
Путь сначала шел к устью реки Рыбной, где стоит старинная часовня. Там раньше приезжавший раз в год миссионер-священник разом выполнял все требы: крестил давно родившихся, венчал поженившихся и отпевал похороненных. Теперь часовня пустует, но все равно это место так и именуется — Часовня. Здесь дудинский житель К.В.Пуссе поставил дом и рыбачит. С ним договорились, что он даст нам лодку, чтобы переправиться на другую сторону реки, потом заберет ее обратно, а через десять дней пригонит и поставит в том же месте. Переправа прошла благополучно, хотя течение здесь быстрое, а в ширину река имеет не менее полукилометра. Лошадей переправили обеих сразу. Зато путь до гор был нелегок. Вся долина представляла собой скопления беспорядочно разбросанных холмов с впадинами между ними, заполненными водой. Все густо заросло кустарником ольхи и березы. Приходилось прорубать путь. Лошади падали, то и дело вязли, а мы их развьючивали, вытаскивали, стоя по пояс в торфяной жиже. Перемазались — не узнать, зато комары не так липли, а было их — тучи, сплошное облако над людьми и лошадьми. Двое суток добирались до гор, хотя до них не более 15 километров. Зато у подножия оказалось чисто и сухо. Щебень, галька. Кругом густой лес: рослые лиственницы, березы, ели. Густая высокая трава почти до пояса. Природа гораздо богаче, чем в районе Норильска. Склоны здесь имеют южную экспозицию, больше освещены и лучше прогреваются солнцем.
Медленно идем на запад вдоль горных склонов. Внимательно осматриваю долины, по которым с гор бегут ручьи и речки. Всюду выходят такие же песчаники и сланцы, как и в Норильске. Везде встречаются пласты каменного угля, местами довольно мощные. Взяли образцы, отобрали пробы. Стало быть, здесь не одно Норильское угольное месторождение, а целый угленосный район.
По одному из ущельев, прорезающих склоны гор, поднялся наверх. Борта его сложены почти горизонтально лежащими покровами базальтовых лав, чередующихся с горизонтами туфов, окаменелого пепла, выброшенного вулканом. Покровы лав образуют в ущелье вертикальные уступы, по которым вода низвергается эффектными водопадами. Проходить такие участки нелегко. Приходится карабкаться, пользуясь выступами и трещинами, по стенкам лавового покрова с риском сорваться в глубокую водяную чащу, выбитую у подножия каскада вековой деятельностью водопада. Преодолев эти уступы, весь мокрый, вскарабкался, наконец, наверх и был очарован чудесным видом, открывшимся передо мной. Поверхность плато у моих ног; на юг оно обрывалось почти вертикальным уступом, а на север уходило вдаль за горизонт. Если отвернуться от обрыва, то никак не скажешь, что стоишь на километровой высоте.
Под обрывом расстилалась норильская долина, окруженная со всех сторон, кроме запада, амфитеатром гор. Она густо залесена и сверкает пятнами бесчисленных озер. Видно, как они заполняют впадины между беспорядочно разбросанными грядами и холмами, поросшими лесом. В этот ясный день хорошо различимы массив горы Шмидта и пятнышки белеющих палаток нашей экспедиции. Видно, как в реку Норильскую впадают многочисленные речки, бегущие со склонов гор. Одну, что пересекали по пути сюда, назвали Листвянкой.
Поверхности гор плоские, лежат на одной высоте. Некогда они составляли единую равнину, впоследствии высоко поднятую и расчлененную гигантскими долинами на отдельные горные плато. В этом убеждает и единство их геологического строения. И в районе Норильска, и в Караелахе одинаково выходят на поверхность горизонтально лежащие покровы лав и туфов, а под ними — песчано-сланцевая угленосная толща с пластами угля.
Мы спустились вниз, к лагерю, и на другой день пошли вдоль склона гор дальше на запад. Угольные пласты и их осыпи встречаются часто, но рудных выходов не видно. До западного края гор дойти не удалось. Далеко. Надо возвращаться. Да и лодка рыбакам нужна. Назад вернулись благополучно. В болотах, конечно, опять достаточно намаялись, такова уж работа геолога-исследователя.
Этот маршрут дал многое. Значительно расширилось представление о промышленных перспективах будущего района Норильска. Сложилось первое впечатление о географии района как об обширной горной стране, глубоко изрезанной гигантскими долинами. Как все это возникло? Почему? Когда? На это надо было дать ответ.
В зимовку 1921 — 1922 года исследования можно было значительно расширить. Проходка штолен и опробование пластов угля могли идти под наблюдением А.Вильма, и я располагал возможностью спокойно отлучаться надолго. В первую очередь следовало изучить и составить карту всей системы реки Пясины: озеро Пясино, река Норильская, озера ее истоков, а затем и вся река Пясина. Если она окажется судоходной, то на первых порах грузы можно доставлять морскими судами до реки Норильской. Тут до месторождения всего 12 — 15 километров. Съемку решили вести вдвоем с Базановым; кроме того, мне надо будет проводить и геологические наблюдения.
В 1930–1932 годах Н. Н. Урванцев руководил научной частью экспедиции Всесоюзного арктического института на Северной Земле, где осуществил вместе с Г. Ушаковым первое географическое и геологическое обследование островов. За экспедицию на Северную Землю Урванцев был награждён орденом Ленина.
В издании рассказывается об экспедиции Джона Франклина, отплывшего из Англии 19 мая 1845 года на кораблях "Эребус" и "Террор", целью которой было открытие и исследование Северо-западного морского пути. В течение более чем десяти лет о судьбе её участников не было никакой информации, несмотря на предпринимавшиеся поиски. В 1851–1852 гг. для поисков Джона Франклина была снаряжена экспедиция, которую возглавил Уильям Кеннеди. Кеннеди открыл Беллов пролив, через который направился на запад, к Земле Принца Уэльского, и проплыл вокруг этой земли до мыса Уокер.
Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.
В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.
Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.