Тавриз туманный - [14]

Каждый тавризец - искусный дипломат. К характерным чертам их относятся еще неприязнь к иностранцам и сильная склонность к благотворительности. Они любят сладкие и жирные кушанья. Самые вкусные и разнообразные восточные блюда умеют готовить только в Тавризе. Поэтому падишахи и аристократы всегда приглашали поваров из Тавриза.

Веселые шутники, юмористы, насмешники, доводящие людей до белого каления и находящие в этом удовольствие - опять-таки тавризцы.

Тут живет народ торговый; особенные коммерческие способности проявляют женщины; женский базар в Тавризе; "Деллалезен" известен по всему Ирану.

Еще одной характерной чертой тавризцев является то, что они часто разводятся и женятся. Поэтому во дворе мечети "Хазрат-Сахиб" и вокруг святых мест "Сеид-Гамза" и др. толпятся вдовы, ищущие однодневного замужества "сийга".*

______________ * Сийга - весьма распространенный в Иране временный брак, заключаемый на определенный срок и на определенных условиях. Совершается этот брак упрощенным способом.

Доехав до гостиницы в армянской части города, мы стали прощаться.

- Не лучше ли нам остановиться в одной гостинице? - просяще сказала Нина.

Трепетавшие зрачки ее голубых глаз ожидали ответа.

Ответ мой не мог быть удовлетворительным для нее.

- Нет, - решительно сказал я. - Простите, но я не могу останавливаться в гостинице. Я поеду к кому-нибудь из знакомых. Может быть, на днях увидимся.

Лицо Нины выразило недовольство.

Я сел в фаэтон. Нина, не входя в гостиницу, смотрела вслед, пока фаэтон не скрылся с глаз.

ПЕРВЫЕ ВСТРЕЧИ

Улица, на которой я остановился, входила в полосу влияния Багир-хана второго героя Тавризской революции. Багир-хан считался в прошлом одним из авторитетных, отважных народных героев улицы Хиябан. В то время, как соседняя улица Шутурбан, улица мелких банкиров, была на стороне контрреволюции, улица Хиябан, на которой жил Багир-хан, стояла за революцию. В сравнении с Саттар-ханом, Багир-хан был очень отсталым и невежественным, но, несмотря на это, не отставал от своего народа. Он бесстрашно стал на защиту революции.

Если Саттар-хану за проявленный им героизм дали звание "Сардару-милли" - глава, полководец нации, то Багир-хана называли "Салару-милли" - водитель нации.

Район, в котором жил Багир-хан, был одной из важных позиций революции. Правительственные войска, наступавшие на революционеров, старались в первую голову взять этот район.

Все силы, мобилизованные на защиту революции, были собраны в районе Багир-хана. Поражение этого фронта было бы ударом для всей Тавризской революции, и, ясно понимая это, Саттар-хан придавал огромное значение району Багир-хана. А Багир-хан, не считаясь с серьезностью своего положения, отказывался принимать к себе добровольцев, присланных на помощь с Кавказа; и все они были размещены в штабе Саттар-хана в районе Амрахиз.

Между тем, когда правительственные войска готовы были прорвать фронт Багир-хана, Саттар-хан поспешил на помощь и силами кавказских бомбометателей сумел прогнать неприятеля.

Обо всем этом рассказал мне в первый же день моего приезда один из моих знакомых.

Что же касается направления революционного движения, то оно было в руках революционного военного совета под руководством Саттар-хана. Тавризский областной совет тоже находился в сфере влияния Саттар-хана.

Еще до приезда в Тавриз я много думал о вождях тавризской революции и интересовался их замыслами.

Я слыхал от многих, что между Саттар-ханом и другими руководителями произошли некоторые недоразумения, что Саттар-хан не считается с общим мнением.

Эти слухи произвели на меня удручающее впечатление, и я решил в первую очередь добиться свидания с теми, кто делает революцию с оружием в руках, и с идейно-политическими руководителями революции. Мне не терпелось встретиться с Саттар-ханом, приглядеться, найти правильный подход к нему.

Но только после встречи с Саттар-ханом и начала работы я понял, что нужно обладать особенным искусством и большой дозой чуткости, чтобы постигнуть тайну руководителей, восточной революции.

На другой же день после приезда в Тавриз я в девять часов утра вышел из дому. Прежде всего я хотел повидаться с одним из вождей революции Гаджи-Али-ага-Давачи.

На улице Хиябан то и дело слышались слова - патроны, оружие, перестрелка, революция, контрреволюция. Невооруженные люди встречались изредка. Я чувствовал себя как на фронте большой войны.

К оружию тавризцы привыкли давно, так как правительство никогда не запрещало им ношение оружия. Невооруженные тут казались людьми посторонними и безучастными.

На улицах чувствовалось большое возбуждение. Поблизости слышалось пение. Как было не посмотреть на того, кто пел революционную боевую песню.

Это оказался чистильщик сапог, юноша лет пятнадцати-шестнадцати. Он пел, сидя перед чайной:

Рахим-хан* идет на Тавриз,

______________ * Рахим-хан Карадаглы - крупный помещик, сторонник шаха, наступавший на революционный Тавриз.

Гостинцев нам везет.

Кровь доходит до колен.

Пусть рухнет твой трон, Мамдали*,

______________ * Исковерканное имя иранского шаха Мамед-Али.

Ослепнуть бы тебе, Мамдали!