Таулос. Книга 1. Северный ветер - [15]

Неожиданно в дверь постучали, и Анайя, вздрогнув, вскочила с кровати. Ее взгляд заметался по комнате, словно она что-то искала. Затем, бросившись к подушке, Анайя засунула под нее обломок амулета и громким голосом произнесла: «Пожалуйста, входите!» Дверь медленно открылась, и на пороге появился мужчина лет сорока, небольшого роста, худощавый, с редкими седыми волосами. Анайя узнала в нем слугу князя Оты — Каспу. Каспа тихо вошел в дом и закрыл дверь.

— Простите меня за неожиданный визит, — сказал слуга, поклонившись, — но князь Ота просил меня передать вам его приглашение. Он хотел бы видеть вас сегодня вечером у себя, если это не затруднит вас, — Каспа снова поклонился.

— Передай князю, что я обязательно приду, — сказала Анайя, — вот только поужинаю и сразу же отправлюсь к нему.

— Хорошо, госпожа Анайя, я все так и передам, — Каспа повернулся и открыл дверь, — если хотите, я приду, чтобы проводить вас.

Анайя улыбнулась:

— Спасибо Каспа, но у тебя есть более важные дела.

— Ну что вы, госпожа Анайя, для меня это большая честь и огромное удовольствие — сопровождать такую прекрасную женщину, — ответил слуга искренне.

— Спасибо, мой друг, — Анайя взяла слугу за руку, — но я смогу дойти сама.

— Как скажете, госпожа. Но обещайте, что будете осторожны.

— Хорошо! — пообещала Анайя и вновь улыбнулась. Каспа кивнул и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Анайя слышала тихий скрип лестницы, пока слуга спускался вниз. Когда все звуки стихли, Анайя принялась готовить ужин. Голод все настойчивее давал о себе знать.

Закончив ужин, Анайя тихо покинула свой маленький уютный домик и отправилась в гости к князю Оте. Поднявшись по лестнице, она осторожно открыла дверь и вошла в полумрак комнаты князя. Пара свечей горела на небольшом плетеном столике рядом с кроватью Оты. Сам Ота лежал в кровати, и глаза его были закрыты. Анайя решила, что старый князь устал и уснул, не дождавшись ее прихода. Но лишь только Анайя повернулась, чтобы уйти, как услышала голос Оты:

— Неужели ты собираешься уйти, даже не поздоровавшись со мной?

Анайя обернулась. Ота все так же лежал в кровати, но теперь глаза его были открыты и смотрели на нее из-под густых седых бровей. Анайя прикрыла дверь и подошла к кровати. Присев на край, она взяла его руку, прижала к своей щеке и произнесла:

— Вы же знаете, что это не так, дедушка.

Ота улыбнулся:

— Милая Анайя, когда ты так называешь меня, мне становится так тепло, словно я завернут в мягкие пуховые одеяла. Твои добрые слова заставляют меня забыть о болезнях и невзгодах.

Анайя улыбнулась. А Ота продолжил:

— Ты ведь знаешь, у меня нет внуков и мой единственный сын сейчас далеко отсюда, но твое присутствие делает мою жизнь счастливой. Ах, как бы я хотел иметь такую внучку под конец жизни!

— Не говорите так, дедушка, вам еще рано об этом думать, — сказала Анайя.

Ота тяжело вздохнул:

— Поверь мне, дорогая, я не стал бы волновать тебя без причин. Я же вижу, как ты мучаешься от одиночества, как страдаешь. Был бы рад помочь тебе…, — Ота закашлялся.

— Вы уже помогаете мне, — сказала Анайя, отпустив его руки и вставая с постели, чтобы подать чашку с настоем из лекарственных трав, — тем, что скрашиваете мое одиночество, уделяя мне так много внимания.

Анайя поднесла чашку к губам Оты:

— Выпейте, это поможет вам.

Ота сделал глоток и вновь повернулся к Анайе:

— Я слишком стар, Анайя. Я чувствую, как смерть приближается ко мне. Кто знает, сколько времени осталось?

Анайя хотела что-то сказать, но Ота остановил ее:

— Я лишь хочу, чтобы ты нашла свое счастье. Если ты будешь счастлива, я смогу спокойно умереть.

— Не думайте о смерти, дедушка, вы пугаете меня! — произнесла Анайя, прижав руку к груди.

— Не бойся, дорогая, смерть не страшна. Я могу с уверенностью утверждать это, потому что прожил долгую жизнь. Я боюсь за тебя. Кто станет твоей опорой, когда я покину этот мир?

— Если вы не умрете до тех пор, пока я не стану счастлива, то я не стану искать счастья, и вы будете жить еще очень долго, — сказала Анайя и улыбнулась.

— И ты заставишь старика мучиться еще долгие годы? — спросил князь.

Анайя смутилась.

— Нет, девочка, не моя жизнь важна теперь, а твоя. Я прожил на этом свете больше ста лет и уверяю тебя — я был счастлив. Теперь пришла твоя очередь.

— Я понимаю вас, дедушка, — сказала Анайя и погладила старика по руке.

— Вот и хорошо, — ответил Ота, — а теперь давай поговорим о тебе.

— Что вы хотите услышать? — Анайя удивленно посмотрела на князя.

— Вы же все обо мне знаете.

— Может, так, а, может, и нет, — отозвался Ота, — я хоть и не встаю с постели последние два месяца, но все же вижу, что что-то изменилось.

— И что же? — спросила Анайя, смущенно опустив взгляд.

— Вот ты мне и расскажи, — предложил Ота.

Анайя не поднимала глаз, словно пыталась скрыть от князя то, что он мог заметить в ее взгляде.

Наступила тишина. Анайя смотрела на пляшущие огоньки свечей и о чем-то думала. Ота внимательно следил за ней. Он чувствовал, что она страдает, и очень хотел помочь.

— Расскажи мне о своих друзьях, — попросил князь, нарушив затянувшуюся паузу, — с которыми ты пришла сюда год назад.