Татаро-монголы в Азии и Европе - [144]
В 1305 г. были изданы два указа, констатировавшие захват сильными домами земель военных поселений (тунь-тянь) в одном случае и земель крестьян в Лянхуай — в другом[1804]. Имеются также данные о присвоении феодалами земель училищ: 3 тыс. му, затем — 700 му[1805].
Иной раз феодалы, уличенные в присвоении земель, вынуждены были вернуть их крестьянам, прежним хозяевам[1806]. Но в принципе за грабеж феодалы не наказывались. Так, известен факт, относившийся к 40-м годам XIV в., когда один из «сильных» (влиятельных) землевладельцев за захват крестьянских, полей по жалобе более 50 крестьян был привлечен к ответственности местными властями, но, принеся покаяние, отделался только внушением[1807].
На основании сказанного можно представить себе, за счет чего росло крупное частное феодальное землевладение. К этому надо добавить, что большую роль в этом играла скупка земель. В «Юань ши» говорится: «Богатый народ покупал поля бедных людей»[1808]. Как известно, купля-продажа земли, принадлежавшей частным земельным собственникам, существовала в Китае с древнейших времен. Монгольские завоеватели не нарушили этого порядка, и по-прежнему «народ закладывал и продавал землю»[1809].
В отдельных произведениях юаньской эпохи[1810] имеются упоминания о скупке земель богатыми и об отрицательных последствиях этого для крестьян. Так, Сун Бэнь сообщал о положении в одном из уездов на юге Китая: «Налог взимали в зависимости от количества земли у народа. Бедняки, бывало, продавали [землю] в вечное владение богатым людям. Но в регистрационные списки не вносили изменений. Чиновники в соответствии с записями требовали налоги с бедняков по-прежнему. Часто наказанные ударами палок, разоренные семьи, обязанные вносить [налоги], разбегались»[1811].
Несмотря на отсутствие цифровых данных о размерах земельной собственности крупных феодалов, можно говорить о значительной роли их и большом удельном весе в деревне юаньской эпохи. Современник той эпохи Чжао Тянь-линь писал о крупных земельных собственниках на юге Китая: «Могущественные семьи (хао цзя) Цзяннани в больших масштабах захватывают крестьянские земли, принуждая дяньху обрабатывать их. И [хотя] не имеют титула и [пожалованной] территории [в кормление], но обладают знатностью владетельных сеньоров (фын цзюнь). [Хотя] не имеют печати [чиновника], но обладают влиянием властей»[1812].
Земли крупных землевладельцев обрабатывались уже упоминавшимися нами дяньху. Сами помещики, как правило, своего хозяйства не вели, а передавали свою землю для обработки крестьянам — дяньху. Внешне отношения между крупными землевладельцами и непосредственными производителями принимали форму аренды. Однако ни о какой свободной аренде говорить не приходится, так как сами дяньху являлись полурабами, полукрепостными. Основной формой эксплуатации их была продуктовая рента. Обрабатывая поля крупных землевладельцев, они выплачивали им тянь цзу — земельную ренту или сы цзу — частную ренту натурой — зерном. Размеры ее были разные: она могла быть фиксированной в определенном количестве зерна с каждого му земли и в этом случае составляла от 1 ши 3 доу до 2 ши 6 доу[1813]; или взималась в долях урожая, чаще всего половина его[1814].
Рента на частных землях была значительно тяжелее государственного поземельного налога: «В Цзяннани семьи, имеющие землю, вербуют арендаторов (дянь кэ — то же, что и дяньху. — Л. Д.). Взимаемая [с них] рента (цзу-ко — арендная плата, сбор) тяжелее в несколько раз, чем правительственный налог (гуань шуй), благодаря чему дело дошло [до того, что] очень много бедных, которым не хватает пищи»[1815].
Жизнь арендатора была невыносимой — арендная плата истощала их хозяйство и ставила в безвыходное положение: «Дянъху, обрабатывая чужие земли, [вносят] очень тяжелую частную арендную плату, что доводит «малый люд» (сяо минь — «подлый люд») до крайности»[1816].
Кроме арендной платы зерном землевладельцы требовали с арендаторов и другие продукты сельского хозяйства. Например, о влиятельных домах из Дунъяна (совр. Шаньдун) в источнике сказано: «Народ, обрабатывающий их поля, вносил половину [урожая] зерном, еще с [каждого] му взимали с них (арендаторов. — Л. Д.) шелковую пряжу»[1817].
Монгольским ханам нередко приходилось сдерживать частных землевладельцев и вступаться за арендаторов. Правительство неоднократно издавало указы о снижении арендной платы сначала на юге Китая, а затем во всей стране. Так, арендная плата с частных земель ханскими указами снижалась на 20 %: в 1285 г. (22-й год эры Чжи-юань), в 1304 г. (8-й год эры Да-дэ) и в 1354 г. (14-й год эры Чжи-чжэн)[1818]. Во всех этих указах отмечалось, что арендаторы на юге Китая платят очень тяжелую ренту. Снижение арендной платы провозглашалось как «установленные навеки правила». Однако, судя по тому, что эти решения принимались неоднократно на протяжении 70 лет, можно сделать вывод, что они не были эффективными.
