Татаро-монголы в Азии и Европе - [131]

. Ханша Ци, корейской национальности, вместе с сыном хана пыталась совершить новый государственный переворот. Тайпин узнал об этом и предотвратил переворот, за что ханша Ци и сын хана в дальнейшем всячески мстили Тайпину[1613]. Преемник Тайпина на посту премьер-министра Сослан вместе с Аюрширидаром — сыном хана замыслил совершить дворцовый переворот[1614]. Заговор был раскрыт, и Сослан был казнен. Аюрширидар бежал и нашел поддержку у полководца Кукэ-Тэмура. Аюрширидар начал собирать войска, чтобы еще раз попытаться захватить ханский престол. Однако Кукэ-Тэмур, будучи честным человеком, не участвовал в заговоре и даже выступил против Аюрширидара.

Командующие войсками Тогон-Тэмура — Кукэ-Тэмур и Боро-Тэмур также боролись за захват великоханского престола. При Тогон-Тэмур-хане в 1365 г. другой военачальник, Точин-Тэмур, изменил ему. Нойон Ариухан-Тэмур был также казнен за измену и попытку похода против Тогон-Тэмур-хана[1615].

В последние годы существования государства Юань в борьбе за великоханский престол участвовали жены и сыновья ханов, придворные сановники, крупные, влиятельные нойоны. Великий хан был полностью отстранен от государственных дел. Осталось только одно название «великий хан». Этот внутренний кризис верхушки монгольских феодалов ускорил процесс краха их захватнической политики, стал одной из основных причин гибели государства Юань в Китае.

Л. И. Думай Некоторые проблемы социально-экономической политики монгольских ханов в Китае в XIII–XIV вв.

Завоевание Китая монголами привело к потере независимости китайского народа, национальному и социальному порабощению его. Политика, проводившаяся монгольскими ханами в стране, была направлена на создание политических и экономических привилегий для завоевателей, на полное подчинение населения и экономическое закабаление его в интересах монгольских феодалов. В данной статье мы рассмотрим некоторые аспекты этой политики, уделив главное внимание аграрной проблеме.

Как известно, завоевание монголами китайской территории в силу целого ряда причин происходило постепенно, на протяжении нескольких десятков лет с перерывами. Захват Северного Китая начался во второй четверти XIII в. и завершился после уничтожения чжурчжэньского государства Цзинь в середине 30-х годов того же века. Южный Китай после долгого перерыва в военных действиях был покорен монгольскими завоевателями лишь в конце 70-х годов XIII в.

Столкнувшись в Китае с более развитыми цивилизацией и общественными отношениями, монголы, подобно завоевателям во многих других развитых странах, в значительной степени восприняли у побежденных их государственное устройство и социально-экономический строй.

Монгольские феодалы оставили почти без изменений структуру государственного аппарата Сунской империи, подчинив его своим интересам и превратив его в орудие политического господства и экономической эксплуатации широких народных масс как китайцев, так и других этнических групп населения страны.

Центральный государственный аппарат не подвергся коренным изменениям и оставался в основном таким же, каким он был в Сунской империи и при более ранних династиях, царствовавших в Китае. Из высших органов государственного управления, созданных в Юаньской империи, следует отметить: «чжун-шу-шэн — «великий императорский секретариат», ведавший всеми государственными делами, ему подчинялись министерства, или палаты. Этот высший административный орган существовал и в киданьском государстве Ляо, но как вспомогательный, консультативный. Далее следует шу-ми-юань — «военный совет» при императоре, в ведении которого находились вооруженные силы империи; шесть министерств, или палат (чинов, финансов или налогов, ритуалов, наказаний, военных дел, строительства или труда); юй-ши-тай — «цензорат», контролировавший деятельность чиновников.

Как правило, руководителями центральных органов управления назначались представители монгольской военно-феодальной знати, частично выходцы из Центральной Азии. Китайцев же назначали их помощниками или советниками.

На периферии (в провинциях, областях, округах и уездах) был создан местный административный аппарат, возглавлявшийся как монголами, так и китайцами. Для подавления сопротивления китайского народа по всей стране размещались монгольские военные гарнизоны.

Однако управление такой большой страной, как Китай, нельзя было осуществлять только с помощью войск и монгольских военачальников. Требовались многочисленные и опытные чиновники. Таких людей среди монгольских феодалов было мало, поэтому монгольские ханы вынуждены были использовать китайскую бюрократию, ученых-конфуцианцев.

Эту необходимость привлечения китайцев на государственную службу весьма красочно обосновал, обращаясь к хану Угэдэю, известный государственный деятель, главный советник монгольского хана Угэдэя (1229–1241) Елюй Чу-цай[1616]. Он заявил: «Хотя [Вы] получили Поднебесную, сидя на коне, но нельзя управлять [ею], сидя на коне»[1617]. Действительность, с которой столкнулись монгольские завоеватели, заставила их учесть приведенное высказывание Елюй Чу-цая. В государственный аппарат, особенно на периферии, стали широко привлекать китайцев-конфуцианцев, правда, ставя над ними высокопоставленных монгольских начальников.