Таро для всех и для никого. Арканология новой эпохи - [115]

Принц Жезлов

Для него революция – желанная стихия, будь то революция политическая или сексуальная. Он – абсолютный неофил, «новое» для него – синоним «хорошего», а «консерватор» – худшее ругательство. В некоторых случаях Принц Жезлов может обращаться к «древней мудрости», однако в конце концов для него это не более чем риторический прием – он легко выдаст за древнюю мудрость последние открытия квантовой физики, если это необходимо.

В раскладах Принц Жезлов указывает на творческую мобилизацию, борьбу за независимость, самоутверждение, выбор собственного пути. Для него очень важное значение имеет его интеллект, воля, дисциплина, но все это направлено не на службу существующему порядку вещей, а на изменение и разрушение старого или постройку чего-то принципиально нового. Принц Жезлов – это логос огня, иными словами, та сила, которая дает разрушительной стихии имена и смыслы, преобразуя чистое разрушение в рождение нового мира.

Принц Чаш – это полная противоположность Принца Жезлов. Для него все социальные и идеологические войны – не более чем странные причуды. Его цель – эротика во всех ее возможных видах и проявлениях. Принц Чаш может выступать в ролях поэта-романтика, «юноши бледного со взором горящим», рок-музыканта, любовника, соблазнителя, повесы. Типичные представители Принца Чаш в истории – Джакомо Казанова, Джим Моррисон, Джон Леннон, Шарль Бодлер.

Принц Чаш

Далеко не каждый поэт – Принц Чаш. Тому же Брюсову, чью строку о «юноше бледном» мы цитируем, куда больше подошел бы в качестве сигнификатора Король Жезлов. Но, без сомнения, каждый Принц Чаш – немного поэт, даже если не написал ни одного четверостишья. Его поэзия – в том романтическом ореоле, который его окружает, делая неотразимым для женщин. Принц Чаш может принимать самые разные образы – от романтичного и мечтательного странника-менестреля до утонченного и знающего толк в любовной игре светского льва. Общее у них то, что их естественная сильная сторона – стихия чистого чувства. Вода – очень опасная стихия, но Принцу Чаш удается взаимодействовать с ней практически без потерь, ведь он сам – вода.

Но Принц Чаш – это не просто вода, это сам логос воды, слово глубин, выражение водной стихии. Логос вод всегда спорил с логосом небес, как первые миннезингеры и труверы противостояли догматическому христианству, даже если формально соглашались с ним и использовали христианские образы. Здесь, во вселенной воды, где все туманно, все неопределенно, все многозначительно, Принц Чаш легко играет смыслами, и смыслы легко превращаются в их противоположности, зачаровывая своей игрой.

Принц Мечей – это карта абсолютного воздуха, то есть рационализма, доведенного до предела. Свойство Принца Мечей – полный уход в мир чистых абстракций. Едва взглянув на карту, мы понимаем, что все происходящее – наглядная иллюстрация выражения «витать в облаках».

Беда Принца Мечей в том, что его мысль не ищет ничего иного. Мы уже говорили, что логос, мысль – это базовая категория всех четырех Принцев. Но мысль Принца Жезлов обращена к культуре, Принца Чаш – к эротически притягательному другому, а Принца Дисков – к материи. Принц же Мечей не может направить свою мысль ни на что, кроме ее самой. Это мысль, мыслящая мысль. Мысль, направленная на мысль. В результате такой конструкции получается нечто вроде того же зеркального коридора иллюзий, однако на этот раз иллюзий не эротической природы, как у Королевы Чаш, а интеллектуальной.

Принц Мечей

Наглядной иллюстрацией абсурдности деспотии интеллекта являются софизмы в духе Ахиллеса, который никогда не сможет догнать черепаху, или критянина, который говорит, что все критяне – лжецы. Рациональное и линейное мышление слишком легко попадает в ловушку двойной петли и оказывается не в состоянии осмыслить, почему тот или иной закон не действует, если как логическая структура он казался безупречным. Так, мы все встречали людей, которые абсолютно точно знают, как правильно жить, и могут убедительно обосновать, почему их теория самая лучшая и почему они сами не смогли с помощью этой теории добиться хоть чегонибудь. Принц Мечей – это девственник, который пишет книгу о соблазнении, или городской житель, рассуждающий о превосходстве деревни над городом. Его логика привела его к идеям, не имеющим ничего общего ни с его реальным статусом, ни с его будущим. В отличие от Короля Мечей, настроенного на воплощение своих идей, Принц Мечей потерпит настоящую катастрофу, если попытается проверить свои идеи на практике.

Полной противоположностью Принца Мечей является Принц Дисков. Его сильный интеллект обращен к материи, и только к материи. Архетипическим прообразом Принца Дисков является Гефест – этот небесный кузнец, вечно радующий Олимп изобретениями своей кузницы. Важно понять, что Принц Дисков – это не просто трудяга, оказавшийся в рабстве материи, но креативный изобретатель, для которого материальный мир – единственное, что заслуживает внимания. В истории науки самым ярким представителем этого типа является Эдисон, чьим девизом было «ни одного бесполезного изобретения». Абстрактная наука, новые теоретические модели совершенно не интересовали Эдисона, если они не могли быть сразу же конвертированы в конкретные изобретения.