Тарих-и Салими - [55]
Несмотря на то, что до нового года оставалось только два-три дня, выпал снег и шел дождь. Поверхность земли замерзла. Стоял суровый холод. Хаджи-Расулкул туксаба и упомянутый Мухаммад Мурад Пахлаван туксаба, оставив свои пушки неприятелю, бежали и прибыли в Якка-тут. Они были здесь и стояли возле меня. Считая нецелесообразным дальнейшее продвижение от Якка-тута, мы оставались там и стали ждать /180/ появления врага. Согласно милостивого [веления] его величества начали искать Каракульского амлакдара. Упомянутый Мухаммад Мурад туксаба сказал: «Как мне передали, он со своей женой и детьми ушел вглубь песков Мохон» 315[424]. Согласно словам этого злоумышленника я своего человека, Бабабека туксабу, с пятью-шестью моими учениками и нукерами послал на поиски [каракульского амлакдара]. Они проехали в глубь песков целые сутки и прибыли ни с чем. Некий человек подошел и сказал мне: «Упомянутый амлакдар находится в селении Пайкенд. Мурад Пахлаван вас обманул». По его словам я послал человека, он там нашел упомянутого амлакдара и привел. /161а/ Я [амлакдара] в сопровождении проводника послал к высочайшему двору. Прибежище власти Аманулла-бека офицера, прикрепив к нему своих писцов и других людей, по другой дороге послал в Каракуль, чтобы они нашли реестры и другое имущество амлакдара. Упомянутый офицер из-за присутствия большевиков и [туркменов] текке не смог попасть в крепость Каракуль. Но остановившись на северной окраине Каракуля, при обыске во дворе некоего Нияз-Амина обнаружил несколько штук йахданов, китайские ящики, полные товаров и денег, ковров и паласов. Он нанял верблюда и по пустыне отправил [эти вещи] ко мне в Якка-тут, я, выражая преданность, послал их к высочайшему двору. [Аманулла-бек бий] снова произвел обыски, в местности Кара улан во дворе Берди-Амина он нашел десять-двенадцать сундуков, один ящик и два хурджина, все полные товаров, дюжину ватных одеял и одеяльцев и прислал [в мое распоряжение]. Это [имущество] я тоже отправил к высочайшему двору. Сам я ночами не спал, не отдыхал и днем, а заботился о войске, о солдатах. По ночам для чиндаула подобрал [людей] из отрядов солдат и нукеров из [181] туркмен и афганцев и поочередно выставлял чиндаул и присматривал за ними; с каждым обращался вежливо. Я стоял во главе высочайшей артиллерии и вокруг пушек поставил караул из упомянутых нукеров /161б/. Я проявлял и заботу о продуктах, кухне и люцерне [для нужд] войск. Нарбек караулбеги был человеком кошбеги и уполномачивался обеспечивать нас всем необходимым. Ввиду морозной погоды и наготы некоторых нукеров, я доложил высочайшему двору, чтобы прислали четыреста грубых ватных чекменов 316[425]. Я их раздал нуждающимся раздетым воинам и нукерам, за что получил благословение в адрес его величества.
К этому времени случилось нечто особенное. Во время борьбы против большевиков Кагана в целях разрушения железнодорожных линий были разосланы люди в стороны вилайатов Карши, Хузар, Шахрисабз, Ширабад, по поводу чего правителям этих вилайатов был послан [соответствующий] высочайший указ. Такой же указ был направлен правителю Чарджуйского вилайата прибежищу власти Мухаммад Юнус-бию афганцу, который был воспитанником его светлости покойного [эмира Абдулахад-хана], чье место в раю. После смерти его светлости покойного [эмира], его величество, убежище халифского достоинства, [Саййид Алимхан] воспитывал его и назначил правителем вилайата Чарджуй. За семь лет [Мухаммад Юнус-бия] от чина бия возвысили до почетного чина диванбеги, который является конечным чином для слуг опоры справедливости двора благородной Бухары. Вдобавок к этому его отличили степенью вазирства. При обсуждении большинства мероприятий государства считали необходимым и его присутствие, [посылая ему] благословенную записку. Он стал доверенным человеком в высоком государстве. Ему тоже [182] о разрушении упомянутой [железной] дороги была послана высочайшая грамота. /162а/ Вследствии ли милостивого отношения к нему падишаха или по другому соображению, он к разрушению железной дороги отнесся с пренебрежением. Из мест [проявления] другого его коварства к его величеству поступила жалоба. Как говорится, всякому совершенству есть конец. Вечность присуща только безгрешному всемогущему [Аллаху]. От подобных проступков упомянутого правителя государь пришел в гнев и для снятия с поста [Мухаммад Юнус бия] он уполномочил прибежище власти Барат-бек дадхо удайчи. Вазират-панаху Низамаддин-ходжа бию кошбеги [эмир] приказал разрушить мост через Амударью и разобрать железнодорожную линию на Чарджуй. Высокодостойного Муллу Мир Кирамаддин судура, чарджуйского казия, [эмир] уполномочил организовать борьбу против большевиков, [ожидаемых] со стороны области Мерва. В распоряжение этого казия дали две пушки, артиллеристов, воинов и нукеров упомянутого вилайата. Согласно высочайшему милостивому [приказу] упомянутые [Низамаддин-ходжа бий] кошбеги и прибежище власти [Барат-бек бий дадхо] выехали к месту назначения в Чарджуй, сняли с поста правителя, а снаряжение и прочее вооружение — пушки и нукеров его передали упомянутому казию [Мулле Мир Кирамиддину]. Но еще до того, как они намеревались разрушить мост через реку, разобрать железную дорогу и привести в порядок хозяйство и имущество упомянутого правителя, большевики со станции Дивана-баг
