. У ворот города [за русскими] наблюдали солдаты и нукеры с пушками. К воротам Кавала по общеизвестной дороге на Каган на двух-трех автомобилях приближались многочисленные..., полностью вооруженные большевики. /
152б/ По железной дороге прибыл состав с множеством вагонов полных большевиков, пушек и с несколькими пулеметами, все они ожидали [сигнальный] выстрел Уткина и его друзей. На совещании большевиков с джадидами в Кагане упомянутый Уткин был посредником и он прибыл вместе со слугами высочайшего правительства. Он решил: с пятьюдесятью большевиками мы захватим Бухару и станем хозяевами Арка. Поэтому он двадцать два человека привел с собой, а двадцать восемь подготовил заранее. Они были из босяков [Бухары]. По двое, по трое, они, пройдя по глухим улицам, стали в ожидании вокруг Регистана на заранее определенных им местах, дожидаясь винтовочного выстрела [Уткина]. Командой [к открытию огня и действию] была первая пущенная в воздух ракета. Увидя ее и услышав винтовочный выстрел, они должны были начать свое злодейское движение. Однако благодаря истинного защитника правоверных и всемогущего милостивого воля [Аллаха] сводилась к тому, что славный шариат его святейшества пророка, [да будет] на нем мир, не будет растоптан гордыми гяурами. Некий Шамахмуд, сын домуллы, лечащего больных молитвами
305[414], стоял на Тахта-пуле у ворот высочайшего Арка. Заметив на Регистане одного русского /168/ большевика, он винтовку, которую держал в руках, невольно направил на него. Произошел выстрел, пуля /
153а/ настигла того большевика и он упал. Ожидавшие за каждым углом большевики открыли стрельбу. Как только раздались винтовочные выстрелы, все [нукеры] бросились в стороны и начали стрелять по показавшимся большевикам и убивать их. Оставшиеся двадцать восемь большевиков, которые со всех сторон вошли в город, собирались бежать. Но их обнаружили на улицах и в торговых рядах и убили. Перестрелка распространилась и за город. Солдаты и нукеры, стоявшие у ворот Кавала, открыли огонь по находившимся за городом русским. Начали стрелять и в большевиков, прибывших на автомобилях. Оставшиеся в живых из них, не оглядываясь, бежали в сторону станции Каган. Большевики, прибывшие с железнодорожным составом с пушкой и пулеметами, увидев это чрезвычайное происшествие, стали защищаться и открыли огонь из пушки и пулеметов. Предав смерти нескольких мусульман, они отошли назад. На южной стороне чарбага Ширбудун имелась высокая возвышенность. [Большевики] расположились там. На упомянутый холм затащили пушку и пулемет, вырыли окоп
306[415] и начали стрельбу из пушки. Его величество, прибежище халифата, своих слуг [предводителей] солдат и нукеров, учащихся медресе и подданных, прибывших толпами из туменей, /
153б/ расставил группами у ворот города и приказал убивать всех попадавшихся русских подданных и разобрать железнодорожные линии на Самарканд, Чарджуй и дорогу на Бухару. [Эмир] перед всеми прочитал фатиху. За воротами Кавала возник военный лагерь. Начали убивать всех большевиков, где бы их ни встретили: в вагонах, /169/ на вокзале, на площади у ворот, а также русских и армян, с давних времен ставших постоянными жителями города и вне его. Улицы в торговых рядах наполнились огромными кучами их трупов.
Погромы и аресты продолжались два дня. Затем военный лагерь довели до чарбага Ширбудун. Большевики с южной стороны Ширбудуна, с вершины упомянутого холма, а бахадуры, газии и их сторонники с [чарбага] Ширбудун занялись перестрелкой. Словно весенний дождь лились пули из пушек и винтовок. Слава богу, благодаря милости и доброте Аллаха ни одна вражеская пуля не дала результата и никого не поразил. Стих: «Хранитель его [Аллах] защитил прекрасно».
Враг был стеснен и оказался в трудном положении и ночью, сняв с холма свою пушку, он отошел в сторону [станции] Каган. Я во время сражения стоял во главе всех предводителей. На третий день я заметил, что от неприятеля на холме не осталось и следа. /154а/ Послал разведку 307[416] и выяснил отход врага. Принеся благодарность [Аллаху], мы подняли на холм четыре пушки, вырыли окопы лицом к неприятелю и стали ждать необходимого приказа [эмира].
ТЕПЕРЬ СЛУШАЙТЕ О ДВАДЦАТИ ДВУХ БОЛЬШЕВИКАХ, ПРИБЫВШИХ ПОСЛАНЦАМИ И ПОПАВШИХ В ПЛЕН, ОБМАНЩИКАХ
Для мусульман они рыли яму, но сами попали в эту яму. Слово [Аллаха] всевышнего: «И хитрили они, и хитрил Аллах, а Аллах лучший из хитрецов». Те двадцать два [реформатора] большевика, опоясавшиеся поясом вражды, чтобы захватить Бухару, с множеством извинений поднялись в высочайший Арк. Главу их Уткина, который по злодейству и [гадкости] не имел равного, считали одним из отважных большевиков. Когда /170/ он, вооруженный, зашел в [приемную] его величества, главный казий, раис, я и слуги высочайшего двора, чуть не потеряли сознание. Истинный хранитель [Аллах] защитил здоровье государя ислама. Пробыв около четверти часа [на приеме], он вышел. Его с большими почестями провели во двор кошбеги и к его друзьям. Там имелся телефон, по которому он на армянском языке сообщил в Каган: «Прибыв сюда, мы сами оказались в положении побежденных»
