Тарих-и Салими - [41]
В 1330 г. х. амарат-панаха афганца Мухаммад-Юнус бия дадхо возвели на должность правителя вилайата Чарджуй, амарат-панаха Абдал-Хафиз бия Инака Бухари — назначили правителем вилайта Байсун.
В 1331 г. х. его величество эмир Саййид Мухаммад Алимхан в вилайате Кермине справлял несколько торжеств, [на которых] амарат-панаха Мирзу Низамиддин Ходжа-бия парваначи возвели в высокочтимый чин диванбеги, а сына настоящего диванбеги амарат-панаха Нусратулла Ходжа-бия, правителя вилайата Нахрипай — на должность высокочтимого дадхо; амарат-панаха Ахрар Кулбек-бия удайчи, калмыка, сына амарат-панаха Ходжа-Кулбек-бия диванбеги — на должность дадхо; казначея мубаризат-панаха Имамкул-бека токсабу калмыка, возвел в чин амарат-панаха бия.
В 1332 г. х. Мирза Насрулла кошбеги, который все время враждовал со мной и из ненависти искал случая причинить мне вред, приложив большие старания, уговорил моего господина его величества [эмира Алим-хана] прислать Мирзу Сахба-бия 245[354], джадида, который казалось состоял в числе войск самих дьяволов, и добился снятия меня, богомольца с поста правителя Шахрисабзского вилайата. Я со всем своим имуществом и семьей переселился в Бухару и целый год ходил без дела>? благословляя и молясь за продление жизни его величества государя. /137/
Спустя год, его величество помиловал меня [и подарил] полный набор дорогого верхнего платья /128а/ и пожаловал в танхо мельницу с повышением в должности, [назначив] начальником отряда гвардии. Теперь я стал жить в своем доме в Бухаре, в квартале Джуйбар.
В 1335 г. х., (1917 г. ) в году змеи, после [месяца] рамазана меня возвели на высокочтимую должность парваначи и вместе с тем закатчи, [которая равносильна] должности вазира благородной Бухары, [живущего] в нижнем дворе. [Кроме того], мне подарили полный набор царственного верхнего платья и коня со всем конским убором с пышным чепраком. [После чего] я благословляя его величество шахиншаха, приступил к исполнению своих служебных обязанностей.
Я описал выше происхождение этого проклятого [человека] с характером тирана.
Этого подлеца низкого происхождения его величество [эмир] опекал, довел до чина туксабы, а затем возвел в чин амарат-панах бия. В течение нескольких лет он держал его в составе группы людей, с которой вел особые беседы, а затем возводил в чин дадхо. Кроме того, он назначил его правителем вилайата Китаб, потом — возвел на пост правителя вилайата Шахрисабз. [Мирза Насрулла] завоевал полное доверие [эмира]. После /138/ кровавых событий между улемами и иранцами Бухары, он был смещен [с поста правителя Шахрисабзского вилайата]. Вазарат-панах Астанакул бий кошбеги назначил этого несчастного замещающим служащего у ворот высочайшего Арка при наследнике престола, принца Саййид Алим-хана тура. После того, как был установлен порядок в Бухаре и усмирен мятеж улемы и иранцев, принц, наследник престола, уехал к благородному и славному отцу в вилайат Кермине. А Мирза Насрулла устроился на службу [в Арке].
После смерти его величества Саййида-эмира Абдулахад-хана, чье место в раю, наследник престола принц [эмир Алим-хан тура] прибыл к унаследованному престолу царства. Тот несчастный Мирза Насрулла /128б/ в чине парваначи возвысился сразу же до должности высокочтимого везирства — [стал] кошбеги. Решение и рассмотрение всех дел по всей территории страны Бухары перешли в его руки. Его величество, прибежище халифата, большей частью находился в вилайате Кермине или в Бахчисарае. Местопребыванием [эмира] был чарбаг Ситара-и Махаса. Несчастный изменник Мирза Насрулла кошбеги все блага жизни и богатства территории Бухарского государства захватил в свои руки. Все правители, казии, приказчики, торговцы и крестьяне государства благородной Бухары постепенно стали слушаться его велений. Даже жаждущий [человек] без его согласия не имел права самостоятельно утолить свою жажду.
Прежде был такой порядок, если государь снимал какого-нибудь правителя, или возводил в должность правителя, или же хотел подарить кому-нибудь почетное одеяние, или дать им важные поручения по какому-нибудь вилайату, то все это делалось по велению государя, и для исполнения уполномочивался один из слуг высочайшего двора: чиновников или махрамов. /139/ Теперь же подобные мероприятия государя осуществлялись по усмотрению и приказу [Мирзы Насруллы кошбеги]. Если иногда кому-нибудь из слуг высочайшего двора государя жаловали должность и он не следовал кому-нибудь из людей Мирзы Насруллы, то настоящее дело до конца не доводилось. Слуги высочайшего двора, в свою очередь, без его согласия не осмеливались что-либо предпринять. Даже без позволения его людей они ни к чему не приступали. Кто не проявлял уважение и почет к людям [Мирзы Насруллы], тот тут же лишался чести быть слугой высочайшего двора. Раскаяния этого беспомощного не принимались государем до тех пор, пока Мирза Насрулла не прощал его вину. Государь без одобрения [Мирзы Насруллы] никому не оказывал любезность. Государь был таковым только на словах. Тот неблагодарный безбожник и негодяй, не довольствуясь всем этим богатством, даруемым богом, как тиран претендовал на свое превосходство /
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.