Тарат Зурбин - [13]
На Вирати ночной разговор и идиотское признание Оорка если не в любви, то в своей готовности влюбиться в эту маленькую, вздорную девчонку, мою любимую сестру, подействовали так сильно, что наутро она даже не вышла из своей спальни на построение. Видимо, мне следовало пойти к ней и как-то ободрить ее, но мои обязанности командира крейсера не позволили сделать это. Приняв утренний рапорт старшего офицера корабля, я прошел в навигационную рубку, чтобы проконтролировать точное соблюдение курса и выдать задание на следующие сутки полета. На корабле начинался еще один обычный день и ничто в это утро не предвещало беды.
В навигационной рубке как всегда было тихо и спокойно. Все пять пилотов, облаченные в боескафандры, сидели в своих креслах положив руки на штурвалы, но огромный звездолет повиновался не их умелым рукам, а командам главного корабельного компьютера. Навигаторы, а их заступало на вахту пятнадцать, также были облачены в тяжелые боескафандры и лишь только я был одет в белый комбинезон, но возле кресла в котором я сидел, стоял мой боескафандр, готовый принять меня в свое бархатистое чрево.
Эта сложная штуковина следовала за мной по кораблю везде, куда бы я не отправлялся, перебрасываемая корабельным пневмотрансом. Прежде, чем приступить к обычной процедуре, в ходе которой мне предстояло отдать приказы и распоряжения пилотам и навигаторам, я, по обыкновению, проводил в навигационной рубке целый час и это время называлось на моем корабле, – временем сказок доброго Папочки, а раньше, на флагманском корабле 31-й Золотой эскадры, ударном крейсере "Орейн", – часом Кувалды. Для меня это было то самое время, когда я мог пошутить с ребятами, а мои подчиненные имели право обратиться ко мне с различными вопросами, как служебными, так и приватными, зная, что я их всегда выслушаю.
Полет на сверхсветовых скоростях не так эффектен, как пролет пусть на досветовых скоростях, неподалеку от какой-нибудь огромной планеты, когда действительно ощущаешь скорость. Ни на десятках малых обзорных экранах, ни на трех огромных главных обзорных экранах не видно ни мелькания звезд за бортом, ни чего либо иного, да, и в огромный иллюминатор, не закрытый бронешторками ввиду отсутствия какой-либо опасности, не было видно ничего примечательного.
Смотреть было не на что, кроме россыпи черных звезд на багровом фоне прямо по курсу. Хотя в то утро мне было совсем не до шуток, я все же рассказал ребятам пару анекдотов, выслушал несколько исповедей и порцию веселых шуток, сопровождающие их, и уже собрался было перейти к делу, когда это произошло. Первым ту аномалию обнаружил корабельный компьютер, сканеры которого были намного зорче глаз интари. Он мгновенно подал сигнал опасности, объявив общую корабельную тревогу. Сирены взвыли сразу во всех отсеках и помещениях корабля, начиная от навигационной рубки до самого последнего закоулка трюмов.
Повинуясь навыкам, выработанным за несколько сотен лет, проведенных в космофлоте и действуя автоматически, я мгновенно сбросил с себя комбинезон и в следующую секунду уже погружался в боескафандр. Еще через секунду я сидел в своем кресле, мои руки лежали на штурвале управления и уже в следующее мгновение перед "Уригленной" разверзлась какая-то бездна. Это было видно как на обзорных экранах показывающих пространство перед кораблем, так и через иллюминатор. Мы уже прошли через локальное газопылевое облако и еще мгновение назад космос перед нами вновь был чист и хрустально прозрачен, на фоне алых, малиновых и красно-фиолетовых облаков далеких туманностей чернели россыпи звезд и вдруг перед нами, прямо по курсу, появился гигантский серо-голубой, клубящийся вихрь, огромная воронка, грозящая поглотить нас.
Управление кораблем было переключено на меня автоматически, как только я сел в кресло и я немедленно бросил "Уригленну" влево и вверх. С таким же успехом я мог в тот момент заложить любой другой маневр, но лишь выполнил обычный, стандартный боевой маневр, как если бы сидел за штурвалом легкого истребителя, и хотя "Уригленна" была гигантским суперкрейсером и ее увлекали в пространство десять огромных тахионных турбин полуторакилометровой длины каждая, она слушалась руля не хуже крохотной космояхты. Однако, все было напрасно, этот космический вихрь, о существовании которого я прежде даже и не подозревал, просто всосал двадцать семь километров прочнейшей стали, кристаллокерамита и керамита весом в сотни миллиардов тонн, словно крохотную соринку.
Когда мы влетели в него, на корабле на несколько минут погас свет, так как вырубились все конвертеры и оба термоядерных реактора. Пока компьютеры переключались на запасные аккумуляторы энергии, мы молча взирали на этот вихрь, объятые ужасом. Я не знаю, закрутил ли этот вихрь "Уригленну", все мы находились в креслах и были слиты с кораблем в одно целое, а в навигационной рубке не было ни одного незакрепленного предмета, понять же это по стремительному вращению стен гигантской трубы, в которую мы угодили, было невозможно. Вскоре основное энергопитание само собой восстановилось, а уже в следующее мгновение нас вышвырнуло из этого чертового вихря наружу.
Сможет ли человек нашей эпохи, причем человек весьма не глупый, да, еще и имеющий довольно большое количество технических средств под рукой, взятых в дорогу по совсем другому поводу, провалившийся во времени и неожиданно для себя оказавшийся в каменном веке, примерно эдак за двадцать тысяч лет до своего рождения, самым радикальным образом изменить судьбу огромного мира? Что хорошего он сможет принести с собой из просвещённого, но жестокого двадцать первого века, в каменный век, когда на Земле жило поровну людей современного вида и неандертальцев? И что он сможет сделать в конечном итоге, если добровольно взвалит на свои плечи миссию прогрессора и приложит к этому свои силы, знания и энергию? И что является прогрессом по отношению к каменному веку?
Сможет ли человек нашей эпохи, причем человек весьма не глупый, да, еще и имеющий довольно большое количество технических средств под рукой, взятых в дорогу по совсем другому поводу, провалившийся во времени и неожиданно для себя оказавшийся в каменном веке, примерно эдак за двадцать тысяч лет до своего рождения, самым радикальным образом изменить судьбу огромного мира? Что хорошего он сможет принести с собой из просвещённого, но жестокого двадцать первого века, в каменный век, когда на Земле жило поровну людей современного вида и неандертальцев? И что он сможет сделать в конечном итоге, если добровольно взвалит на свои плечи миссию прогрессора и приложит к этому свои силы, знания и энергию? И что является прогрессом по отношению к каменному веку?
Интересно, каково это, быть похищенным инопланетянами, желающими продать тебя космическому барону, большому любителю кровавых гладиаторских боёв? Можно ли в таких условиях изменить свою судьбу, да, ещё в то время, когда Звёздная Империя, куда тебя продали вместе с другими землянами, воюет с Технореспубликой? Ну, и какой выбор сделать, если тебе вместо гладиатора предложено стать, вместе с товарищами по несчастью, рекрутом Звёздной Империи Тиар и получить воинскую профессию супердиверсанта?
Молодой русский миллионер, которому не чужд патриотизм, неизвестно как оказывается в 1976 году, как раз незадолго до начала 25 съезда КПСС. Спрашивается, что ему там делать, если в первый же день своего пребывания в не таком уж и далеком прошлом он смертельно влюбился? Примечание: скоро енто вредное прошлое его выбросит опять в реальное время, а окончательно свихнувшееся настоящее его спустя некоторое время отфутболит назад, в прошлое. И так несколько раз и всякий раз очень больно. Как этому парню не сойти с ума, что ему делать, и кто виноват? (Разумеется, виноват аффтар, гад и жестокий садюга!!!) Но самое главное, как ему найти свою любимую.
Первая же встреча с представителями внеземного разума, которая произошла более чем через полтора столетия, наглядно доказала преимущества ведловской цивилизации над обычной, научно-технической, и у Митяя появились ученики с планеты Талария. Прошло ещё почти полтора столетия, и, оставаясь всё тем же молодым парнем, Митяй покидает Землю и отправляется в иной, ни на что не похожий мир-сферу, чтобы начать своё обучение в академии демиургов. Там ему открываются многие тайны, и он узнаёт, где же именно провёл в постоянных трудах и заботах триста лет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Необитаемые острова-маяки выполняют самые разные функции: информируют суда о погоде, принимают их и пропускают через шлюзы во внутреннюю гавань. Автоостров может проделывать и спасательные работы. Для этого на нем есть быстроходный катер и два робота. Но однажды к вычислительной машине, управляющей островом-маяком, с помощью антенны подключили мозг человека…
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
В начале 1890-х годов, когда виконт Артюр Виктор Тьерри де Виль д’Авре — французский художник, натуралист и археолог-любитель — начал рисовать для развлечения детей фантастические картинки, никто еще не пользовался словом «комикс». Но постепенно эти картинки сложились в самый настоящий научно-фантастический комикс о забавных космических приключениях ученого академика месье Бабулифиша и его слуги Папавуина, а выпущенный в 1892 г. альбом «Путешествие на Луну в канун 1900 года» стал одним из самых красивых и разыскиваемых коллекционерами изданий в истории научной фантастики.
Начинается история с того, что великий джинн Мелек Ахмар просыпается в саркофаге, куда его хитростью запихнули враги. Мелек проспал несколько тысячелетий и совершенно ничего не знает о том, как переменился мир. Впрочем, как раз этот момент Раджу Джиннов не особенно волнует, для этого он слишком могуществен. И вот Мелек спускается с гор и встречает по дороге гуркху Гурунга, который обещает отвести Владыку Вторника в город Катманду, управляемый искусственным интеллектом с говорящим именем Карма. Большая часть человечества сейчас живет в мегаполисах, поскольку за их границами враждебные нанниты уничтожают все живое.
Молодой ученый открыл способ получения безграничной энергии и с гордостью демонстрирует его своему старому учителю…
Старые друзья – Длинный Эрс и Стинко Бартон. Их дороги расходятся. Один хочет стать императором, а второй выбрал себе иную стезю. Рита Нуари уходит из храма Великой Матери Льдов и выходит замуж за Жано Корреля. У неё было в жизни много поклонников и они решили сделать ей роскошный свадебный подарок, какой – прочитаете и все узнаете.
Тяжелый крейсер освоения "Уригленна", был самым большим космическим кораблем не только Интайра, но и всей галактики Хизан, а в ней насчитывалось более сотни цивилизаций, вышедших в Большой космос и приступивших к колонизации других планет.
Император вышел на политическую арену Галактики и тут же ушел в подполье. Чем это закончилось? Галанским сватовством! И он ещё легко отделался. Последняя глава у меня, как всегда, осталась недописанной, но с Робертом по прозвищу Боксер все будет в порядке.
Такой наша страна вполне могла бы быть. И как знать, может быть она станет такой в ближайшем будущем?